«Жители на соблюдение раздельного сбора еще не замотивированы»

Направление «Зеленая экономика» является одним из приоритетов стратегии социально-экономического развития Пермского края до 2035 года. Оно включает в себя множество мероприятий: от организации раздельного сбора отходов и рекультивации свалок до прикладных научных исследований и развития инфраструктуры для электромобилей. Экономист, экс-руководитель Центра прикладной экономики пермского филиала НИУ ВШЭ Дмитрий Клещев рассказал о перспективах развития «зеленой экономики» в регионе, обозначил проблемные моменты, касающиеся сбора и переработки мусора, и оценил возможность привлечения частных инвестиций в экопроекты.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Business Guide: В чем заключается концепция «зеленой экономики»? Насколько этот подход актуален?

Дмитрий Клещев: Это подход, предполагающий бережное отношение к природе, использование наименее травматичных для нашей планеты способов производства и потребления товаров и услуг. Цель зеленой экономики — построить такую макроэкономическую модель, которая не будет производить выбросов как в воздух, так и в воду и землю. В том числе это достигается за счет снижения углеродного следа, уменьшения выбросов, нагревающих и загрязняющих атмо­сферу, сокращения объемов образования отходов производства и потребления, их переработки и вторичного использования.

BG: Какие задачи в рамках направления «Зеленая экономика» наиболее актуальны? Насколько, на ваш взгляд, этому соответствует план мероприятий стратегии социально-экономического развития Пермского края до 2035 года?

Д. К.: Пермский край — территория усиленного промышленного развития на протяжении последних двух веков. Особенно сильное воздействие на природу оказывается последние сто лет. Следы этого воздействия влияют на существенную часть населения Пермского края, поэтому наиболее важными проектами, на мой взгляд, являются проекты устранения накопленного вреда для природы: несанкционированных свалок, очистка вод Кизеловского угольного бассейна, экологическая реабилитация водных объектов, рекультивация земель. Это то направление, где руководство края может проявить себя сильнее всего.

Проекты промышленного направления, заявленные в плане мероприятий, в большей степени относятся к общероссийскому уровню и регулируются федеральными стратегическими целями. Следовательно, возможностей проявить инициативу на региональном уровне здесь немного. Мероприятия, касающиеся обращения с коммунальными отходами, выстраивания системы раздельного сбора, важны для обеспечения нашей повседневной жизни. Однако здесь не хватает мер, стимулирующих изготовителей упаковки менять подходы к производству: установки технологических коридоров, введения запретов на использование определенных материалов, внедрения наилучших доступных технологий.

BG: Стратегия социально-экономического развития предусматривает строительство в Прикамье экотехнопарков для сортировки и переработки твердых коммунальных отходов (ТКО). Какова потребность региона в таких объектах и насколько она закрывается сейчас?

Д. К.: Развитие экотехнопарков — всегда поиск баланса между логистическими расходами на перемещение образовывающихся отходов и инвестициями в технологии их глубокой переработки. Применение текущего уровня технологий для глубокой сортировки и переработки эффективно при определенном масштабе. В Пермском крае было бы идеально построить один-два больших, мощных экотехнопарка. Однако из-за значительной территории региона затраты на перемещение отходов в экотехнопарки будут столь существенны, что сделают плату за обращение с ТКО для населения неподъемной.

Следовательно, в первую очередь такие объекты целесообразно создавать на территориях с высокой плотностью населения (Пермская, Березниковско-Соликамская, Чайковско-Воткинская агломерации), как это сейчас и запланировано. На остальных территориях, где плотность населения меньше, экотехнопарки неизбежно будут искать компромисс между глубиной переработки и экономической эффективностью инвестиций. Если мы ставим цель полностью охватить территорию края современной системой обращения с отходами, то понадобятся экотехнопарки с максимальным транспортным плечом транспортировки не более 150 км. Повторюсь, текущая территориальная схема обращения с отходами в целом это учитывает, и сейчас скорее нужно присматриваться к новым решениям по оптимизации переработки отходов.

BG: Эффективная работа экотехнопарков невозможна без организации системы раздельного сбора отходов. Как оцениваете работу в этом направлении?

Д. К.: К сожалению, пока говорить об успешности проекта раздельного сбора и обращения отходов преждевременно. Есть отдельные цепочки отходов (металлы, пластик, картон, элементы питания и прочее), где выстроена эффективная экономика их альтернативного сбора и транспортировки. Эти отходы часто не доходят до контейнера, а сразу отправляются на переработку.

В случае же если мусор попадает в контейнер, даже если это раздельный (как правило, двухфракционный) сбор на контейнерной площадке, то эффективность извлечения вторичного сырья все еще очень низкая. Это неизбежно, так как при транспортировке отходов сейчас в основном применяется технология прессовки в мусоровозах, что позволяет увеличить плотность, но почти исключает последующее извлечение полезных фракций. А жители региона на соблюдение раздельного сбора еще на уровне мусорного ведра не замотивированы. Пока не будет внедрен раздельный тариф на сортированные и несортированные отходы и последний будет становиться все более дорогим, действовать будут только моральные стимулы, а их для построения эффективной системы недостаточно.

BG: Еще одно направление «Зеленой экономики» — создание инфраструктуры для электромобилей. Насколько популярны такие автомобили в Пермском крае? Каковы перспективы развития?

Д. К.: Российская Федерация позже других мировых лидеров включилась в процесс электрификации транспорта. С одной стороны, это обстоятельство делает нас догоняющими, с другой — позволяет более рационально посмотреть на обеспечение баланса развития разных видов транспорта. О серьезности амбиций России в этой сфере свидетельствует то, что данной тематикой начинают заниматься все больше компаний в стране, а отвечает за продвижение этого направления один из глобальных технологических лидеров страны — компания «Росатом».

В Пермском есть свои успешные проекты по формированию инфраструктуры электротранспорта (производство зарядных станций, пилоты по внедрению электрического общественного транспорта), но пока, нужно признать, мы в начале пути. Прикамье является энергопрофицитным регионом и может позволить более активное развитие зарядных станций для электромобилей. Еще одно конкурентное преимущество — наличие собственных производственных мощностей. Наиболее логичным видится подход, при котором стимулируется переход на электричество общественного транспорта (здесь проще всего запланировать необходимую инфраструктуру), а также такси и каршерингов — их проще всего поддерживать необходимыми льготами и направлять их развитие. Параллельно эти меры приведут и к увеличению числа частных владельцев электромобилей. По мере расширения инфраструктуры и совершенствования характеристик электрических автомобилей (запас хода, стоимость зарядки, время, стоимость владения) будет расти и количество желающих их купить.

BG: Насколько значимы частные инвестиции для развития «зеленой экономики»? Или можно обойтись исключительно бюджетными средствами?

Д. К.: В Российской Федерации выстроена бюджетная модель, предполагающая концентрацию финансовых ресурсов на федеральном уровне и распределение их «вниз» с высокой степенью контроля расходования данных средств. В таких условиях очень ограниченное количество субъектов России обладает достаточными средствами для реализации амбициозных проектов развития, но даже они не отказываются от получения межбюджетных трансфертов. Следовательно, реализация стратегических приоритетов развития — это всегда привлечение разных источников, и частные инвестиции тут играют также существенную роль. Бюджетные средства могут обеспечить поддержку и правильное направление развития, мягко подталкивать бизнес в нужном для общественного блага направлении, но в большинстве случаев они меньше по объемам, чем частные инвестиции. Однако не нужно забывать, что многие меры господдержки предусматривают не только прямые субсидии, но и льготы, иные нефинансовые инструменты, которые не менее важны.

BG: Каким образом, можно стимулировать участие частного бизнеса в проектах «зеленой экономики»?

Д. К.: На мой взгляд, наиболее мощным стимулом является формирование новых «правил игры» — нормативных и технологических требований, новой моды и запросов конечных потребителей на экологичность услуг и товаров. Стимулирование и поддержка бизнеса различными финансовыми и нефинансовыми инструментами, государственные и муниципальные закупки товаров и услуг с определенными критериями также будут ускорять переход бизнеса на принципы «зеленой экономики».

BG: Какие результаты, запланированные в рамках стратегии социально-экономического развития до 2035 года, вы считаете наиболее реалистичными?

Д. К.: Наибольший потенциал развития имеют проекты в тех сферах, где уже сформировался устойчивый запрос на элементы «зеленой экономики»: это добыча полезных ископаемых, учет углеродного регулирования при производстве продукции, электрификация общественного транспорта, внедрение газомоторного топлива. Высокий потенциал имеют направления на развитие охраняемых территорий и биологического разнообразия. Пока вызывают опасение направления по обработке отходов, модернизации систем водоснабжения, особенно в небольших населенных пунктах. Но десять лет — это большой срок, и все может измениться как при появлении новых технологий, так и при перебалансировке приоритетов стратегического развития.

Беседовал Константин Кадочников