фестиваль опера
Во французском Экс-ан-Провансе продолжается 59-й международный оперный фестиваль. В его программе две оперы Моцарта — "Свадьба Фигаро" и "Похищение из сераля". Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Моцарт для фестиваля в Эксе всегда был главным автором, можно сказать, символическим покровителем Festival d`Art Lyrique. "Зальцбург находится в Провансе",— после очередной успешной моцартовской постановки несколько лет назад признала одна из самых авторитетных немецких газет. Бывший директор фестиваля и нынешний руководитель миланского театра "Ла Скала" Стефан Лисснер пару лет назад решил, что в Прованс пора перенести заодно и Байройт — в прошлом году в Эксе приступили к постановке вагнеровского "Кольца", по одной опере в год. Новый директор Бернар Фоккруль, конечно, катит "Кольцо" дальше, но и Моцарта в обиду не дает: в программе фестиваля возобновленное "Похищение из сераля" в постановке Жерома Дешана и Маши Макеефф и новая версия "Свадьбы Фигаро", которую поставил Венсан Буссар.
Дворец паши Селима построен на пленэре. Сцена прислонена к стене старого французского поместья, но отделена от замка огромной рамой-задником, в которой друг друга то и дело сменяют ироничные акварельные картинки испанского художника Мигеля Барсело. Это "Похищение из сераля" вообще получилось весьма ироничным и легкомысленным. Жером Дешан известен своими спектаклями на границе между театром и цирком. Вот и музыкальный его спектакль получил изрядную цирковую прививку. Так что дворец паши буквально кишит какими-то забавнейшими персонажами, тощими и толстыми, подвижными и неуклюжими, разряженными в немыслимые восточные одежды. Все вместе они напоминают команду бродячих клоунов, и чем более бдительными и неумолимыми они стараются казаться, тем, естественно, смешнее выглядят. Вокальных партий для них в опере не предусмотрено, но они и без пения все время на виду.
Роль паши Селима в опере тоже разговорная. Но у Шарока Мошкин-Галама она стала танцевально-разговорной. Он очень смешно переходит с немецкого на турецкий язык: только что грозно ругался на языке либретто и вот уже сладко полупоет на родном языке паши Селима и пританцовывает, а еще и такие дервишские фуэте закручивает, что даже у публики голова кружится. В общем, двор турецкого паши оказывается столь забавным, столь радостно-театральным, что за судьбу двух влюбленных пар, которым предстоит побег из плена, ни секунды волноваться не приходится. Очарование и легкомыслие режиссерского рисунка не ослабило музыкальную часть, но настроило музыкантов и солистов на правильный лад. Особенно отличились в лучшую сторону женщины — узница Констанция (Марлис Петерсен) и ее служанка Блондхен (Ребекка Боттоун). А обряженный в восточные тюрбаны гренобльский оркестр Les Musiciens du Louvre под руководством маэстро Марка Минковского сыграл музыку Моцарта одновременно весело и очень тщательно.
Чего не скажешь о Камерном оркестре имени Малера под руководством Даниэля Хардинга. С постоянным оркестром фестиваля в Эксе и неформальным главным дирижером этого фестиваля случилось на "Свадьбе Фигаро" какое-то труднообъяснимое недоразумение. Такой тяжеловесной, формальной и невдохновенной игры трудно было ожидать от этого коллектива, от знаменитого молодого дирижера. Если Марк Минковский перенял от Жерома Дешана и Маши Макеефф хорошее настроение, то господин Хардинг, видимо, заразился скукой от Венсана Буссара, которому доверили сделать для Экс-ан-Прованса новую версию "Свадьбы Фигаро".
Все в этом спектакле буквально пропитано какой-то среднестатистической оперно-буржуазной бездумностью. И неизменно-скучный павильон художника Венсана Лемэра — прямоугольный дворцовый зал. И банальные решения сцен, в которых герои, кажется, не знают, куда бы им лучше теперь встать. На фоне довольно удачно исполненных второстепенных ролей Керубино (Малена Эрнман) и Марселины (Мари Маклохлин) особенно анемичными и лишенными живых эмоций оказались персонажи главные — и Альмавива, наряды которого запомнились больше, чем его голос, и Сюзанна, и сам Фигаро. В общем, что бы ни говорили о месте режиссуры в опере, моцартовские спектакли Экса доказывают, что и в оперном театре настроение постановщика может определить и качество музыкального решения. Или проницателен был господин Лисснер и надо Провансу отдохнуть от Моцарта? Во всяком случае, вагнеровская "Валькирия" в постановке Стефана Брауншвайга, по мнению европейской прессы, удалась на славу.