Маньяк и море
На экранах — кровожадный австралийский триллер Шона Бирна
В российский прокат вышел фильм «Хищные твари» (Dangerous Animals) о добрых акулах, маньяках с экологическими замашками и романтических серферах. Михаил Трофименков заскучал от пляжных панорам и однообразных извращений.
Злодей Такер (Джай Кортни), по мысли режиссера, не просто маньяк, а маньяк-философ
Фото: Brouhaha Entertainment
Злодей Такер (Джай Кортни), по мысли режиссера, не просто маньяк, а маньяк-философ
Фото: Brouhaha Entertainment
Когда брутальный бородач Такер (Джай Кортни), принимая на борт своего судна туристов, отправляющихся в клетке на дно морское наблюдать глубинные пляски акул, хохмит, что принял «живую прикормку», кажется, что он шутит. И когда интересуется, составила ли юная парочка завещание — типа, знает ли кто-нибудь, куда вы завалились, ах, не знает, это хорошо,— это может сойти за образец грубоватого австралийского юмора. Как и шутка о парне, которому «акула хер отъела», когда он высунулся из клетки пописать.
Как бы не так. Шутки оказываются далеко не шутками. Уже на пятой минуте фильма, наплававшись среди акул — это такой экстремальный вид туризма,— парень получает от Такера удар ножом в живот и летит в открытое море. А его спутница оказывается прикованной к койке в трюме маньяческого корабля. Там к ней вскоре присоединяется Зефир (Хасси Харрисон), серферша, похищенная Такером на ночной улице: девушке хотелось пораньше поймать волну, вот и поймала. А не надо было на рассвете сбегать от смазливого кудрявого риэлтора в белой рубашоночке по имени Мозес (Джон Хьюстон), с которым провела незабываемую ночь! Тем более что он только что испек для нее блинчики: досадно, остыли блинчики.
Понятно, что Мозес, едва не истекший кровью, Зефир в конце концов спасет, несмотря на тупое безразличие австралийской полиции. Другое дело, что решительно непонятно, как он докопается до маньяка. Кажется, что Шон Бирн этот сценарный ход прорабатывал в полудреме. Как, впрочем, и все иные сценарные ходы.
Но будем снисходительны: режиссер пытался хоть как-то разнообразить характеры главных героев.
Вот, скажем. Такер. Он не просто зверствует, скармливая похищенных девушек акулам, изрядно сдобрив перед тем океан парой ведер крови. О нет, это маньяк-философ, рассуждающий о том, что боги живут отнюдь не на небесах, а в морской пучине. Что экологическая система требует присутствия акул-богов, а не то на земле разведутся всякие-разные москиты, губящие за год гораздо больше людей, чем наши кровожадные друзья. Что гады-люди вконец погубят планету, если изведут акул. Чем не угодили Такеру москиты, остается только гадать.
Столь же непроста и Зефир. Из ее краткой беседы с подругой по заточению выясняется, что она отбыла срок в колонии: за что, почему, неясно. Очевидно, девушка — воровка. Во всяком случае, вскрывать наручники она, пусть и безуспешно, пытается в том числе с помощью косточек из лифчика товарки. При этом Зефир, что несколько странно для бездомной уголовницы, несет какую-то душеспасительную чушь. О детях бедняков, которые погибают в войнах за интересы богачей. О серферах как борцах против системы.
Впрочем, таланты Зефир не ограничиваются демагогией и владением отмычкой. Прежде всего, ее зубы могут сравниться с зубами акулы, с которой Такер ее с некоторым садистическим уважением сравнивает: дескать, ты акула — и я акула. Не сумев высвободиться из наручников, Зефир ничтоже сумняшеся отгрызает себе палец: ничего более глупого и мерзкого в жанровом кино, даже австралийском, весьма эксцентрическом, видеть давно не приходилось.
Когда в очередной раз выброшенная маньяком за борт Зефир карабкается по якорной цепи на палубу, она проявляет такие чудеса акробатики, что закрадывается подозрение: не танцевала ли девушка у шеста в стриптиз-клубе?
Увы, Зефир снова летит за борт. И тут происходит главный гэг, если этот термин можно приложить к фильму ужасов. Беспалая девушка истекает кровью. На вкусный запах приплывает огромная голубая акула: тут бы героиню и ням-ням. Но нет. Зефир пучит глаза, как гипнотизер. Акула по-доброму улыбается, строит девушке глазки, разворачивается и убывает по своим акульим делам.
Все это было бы смешно, если бы не было так скучно. Раз за разом Такер подвешивает своих жертв над окровавленным морем: от одной девушки останется лишь голова, показанная столь мельком, что зритель не успеет испугаться. Раз за разом Зефир падает за борт. Раз за разом — еще один ее неожиданный талант — преодолевает кишащее акулами море до ближайшего острова. Раз за разом маньяк догоняет ее и все крепче приковывает к койке так, что пальчик уже не откусить. Раз за разом повторяются однообразные преследования по корабельным помещениям маньяка, которого, что предсказуемо, ничто не берет: ни отломленная от ведра с фекалиями ручка, которую Зефир загоняет ему в горло, ни сигнальная ракета. И только когда у девушки оказывается в руках гарпун, зритель может выдохнуть с облечением: наконец-то это кончилось и акулы смогли нормально пообедать маньяком!