Зачем экономике детские сады
Почему дошкольное образование является инфраструктурой будущего
Вопрос о том, зачем государству детские сады, в России чаще всего поднимается в социальных, а не экономических терминах. Очереди, нехватка мест, перегруженные воспитатели, «группы по 25 человек» и «старые игрушки» — так выглядит общественное восприятие дошкольного образования. Но мало кто видит за этим системный экономический инструмент. А между тем в политике развитых стран детский сад — это не только институт заботы, но и прямой рычаг для активации трудового потенциала, сокращения бедности и формирования долгосрочного экономического роста. Именно так его все чаще рассматривают международные эксперты и все реже — российская бюрократия.
Фото: Александр Чиженок, Коммерсантъ
Фото: Александр Чиженок, Коммерсантъ
Занятость начинается с яслей
Существует устойчивая зависимость между охватом общества дошкольным образованием и занятостью родителей, особенно матерей. В США, по данным ассоциации Ready Nation, которая использует опыт, влияние и знания более чем 2 тыс. руководителей предприятий для продвижения госполитики и программ, направленных на укрепление рабочей силы и инвестиций в дошкольное образование, из-за дефицита доступных мест в яслях экономика ежегодно теряет $122 млрд — столько составляют прямые потери от недополученных доходов родителей и оборотов компаний. Более 17 млн родителей вынуждены либо сократить рабочие часы, либо уйти с рынка труда вовсе. Причина проста: уход за ребенком до трех лет требует полного присутствия. Если нет садика — нет работы.
Аналогичная ситуация наблюдается и в России. После распада СССР система ведомственных садов рухнула, и в очереди на место в сад стояли миллионы детей. Хотя открытой статистики о таких очередях нет, в 2016 году Минобрнауки заявляло, что такая очередь составляла 60 тыс. человек от трех до семи лет. Исследование РАНХиГС и ВШЭ 2021 года («Что (же) делать с занятостью женщин с детьми в России? Роль дошкольных образовательных учреждений», «Вопросы экономики», №12) показало, что «снижение охвата детей дошкольными учреждениями до трех лет ведет к прямому падению занятости женщин». Причем особенно остро это проявляется в регионах с низким уровнем финансирования: в городах ситуация лучше, в селах — критична. Введение отпуска до трех лет лишь отсрочило проблему: формально мать числится как занятая, фактически — выброшена с рынка.
Доходные инвестиции
Один из самых впечатляющих аргументов в пользу раннего детского образования (РДО) — его окупаемость. Согласно расчетам Джеймса Хекмана, нобелевского лауреата по экономике, вложения в качественное дошкольное образование дают отдачу до $7–10 на каждый доллар. Эта цифра складывается из роста будущих доходов, увеличения налоговой базы, снижения расходов на здравоохранение, криминальную систему и пособия. А для детей из социально уязвимых групп отдача может достигать $17, свидетельствуют оценки Perry Preschool Project 2020 года, приведенные в докладе «Long-term benefits of early childhood education».
В России пока нет масштабных эконометрических моделей подобного уровня, но даже по грубым расчетам потенциал огромен: повышение женской занятости на 5–7% может увеличить ВВП на 0,5–0,7%, оценивается в исследовании «Некоторые вопросы государственного финансирования образования в Российской Федерации», опубликованном в 2022 году в журнале «Вектор экономики». А если учесть, что женщины с высшим образованием чаще выпадают из занятости после рождения, то речь идет о потере человеческого капитала, в который уже вложилось государство.
От Финляндии до России
В Финляндии дошкольное образование — не «предшкола», а полноценная часть образовательной системы. С восьми месяцев до шести лет каждый ребенок имеет право на бесплатное дошкольное место, а к пяти годам охват достигает 98%. При этом в младших группах действует строгая норма: не более четырех детей на одного взрослого. Образование — через игру, без «раннего чтения» и гонки за знаниями. Педагог — профессия с университетским дипломом и достойной оплатой.
«До трех лет посещают учреждения 29%, к пяти годам — 75%, а в подготовительные классы при школах ходят уже 98% детей»,— приводит данные местное министерство образования. Но главное — не охват, а результат: в странах с подобной системой выше женская занятость, ниже уровень бедности, значительнее человеческий капитал.
По данным UNESCO, Россия тратит на образование в среднем около 3,8% ВВП, тогда как в странах ОЭСР такие расходы — от 5% до 6,5% ВВП. Из них на дошкольное образование уходит менее 1%. С учетом того, что расходы на армию и правоохранительную систему значительно выше, это расставляет приоритеты и на практике означает перегруженность. В регионах группы по 25 человек на одного воспитателя не редкость при международной норме семь-десять человек, отмечается в исследовании «Preschool education quality in Russia: Trends and relations», опубликованном в 2021 году в журнале «Международные исследования раннего детского образования». В Финляндии — максимум семь. Другая проблема — низкие зарплаты. В большинстве регионов средняя зарплата воспитателя (по данным hh.ru) — около 40 тыс. руб., в Москве — до 120 тыс. руб., при этом частный сектор ДОУ весьма мал — около 2% и преимущественно сосредоточен в городах. Отсутствие РДО, высокая нагрузка на педагогов и низкая оплата труда создают порочный круг: мамы остаются дома, государство теряет квалифицированные кадры, а экономика — потенциальный дополнительный рост.
Между тем в России существует пример внедрения модульных детских садов с поддержкой Всемирного банка в Республике Саха (Якутия), что позволяет решать проблему охвата в труднодоступных районах и снижать нагрузку на семьи, повышая доступность РДО. В Москве же межведомственные проекты для детей с особенностями развития и комплексные программы поддержки семей реализуются в партнерстве с МГППУ и НКО. Такой подход меняет парадигму, создавая условия для инклюзивного образования и поддержки родителей.
Главное — тонкая настройка
В проанализированных исследованиях России рекомендуется увеличить расходы на дошкольное образование до 1,5–2% ВВП, снизить норматив на одного воспитателя (ориентир — семь-десять детей), поддержать педагогов (зарплата, обучение, статус), масштабировать удачные «пилоты» и применять современные методы оценки качества образования.
Но простого расширения сети садов недостаточно. Важны качество среды, индивидуальный подход, работа с семьями. Исследование Wharton School (UPenn) «Universal preschool and economic outcomes in the US» в 2023 году показало: универсальные программы дают меньшую отдачу, чем таргетированные на наиболее уязвимые группы. Первые увеличивают госрасходы без роста ВВП, вторые дают до 0,3% прироста ВВП на горизонте десяти лет. Кроме того, низкая оплата труда воспитателей ведет к текучке кадров и нестабильности качества соответствующих услуг, что может снижать качество госпрограмм. Таким образом, необходима адресная поддержка малообеспеченных семей.
В результате раннее детское образование — это не только забота, но и одна из ключевых стратегий развития экономики. Примеры Финляндии, США, отдельных российских регионов показывают, что инвестиции в РДО улучшают занятость, качество жизни и устойчивость общества. Для России это шанс преодолеть демографический и экономический кризисы, трансформируя ДОУ из социальной нагрузки в инструмент развития.