ГОК со смыслом

Как в Башкирии развивалось рудопромышленное дело

Башкирия сегодня известна как один из крупнейших регионов России по добыче нефти. Но история добывающей промышленности на ее территории начиналась с медной руды. Для чего башкирам нужны были зоркие глаза, кто такие рудознатцы, что называли «снарядным голодом» и сколько тонн меди осталось в башкирских недрах — в новой рубрике «Ъ» «Настоящее прошлое».

Хозяева медной горы

Башкирский медный пояс является частью медного пояса России, пролегает по юго-восточной части территории республики, и его протяженность составляет 300-350 км. Точное время обнаружения меди на территории Башкирии остается предметом дискуссий среди историков. Наиболее вероятно, что первые месторождения были открыты еще в бронзовом веке. Одним из древнейших свидетельств являются горные выработки на месторождении Бакр-Узяк, расположенном в 30 км к северу от Сибая, в Абзелиловском районе.

«Один из частых вопросов — о том, как же в те далекие времена люди находили медь, не имея современных научных знаний и технических средств. Ответ очень прост — у них были зоркие глаза. Они видели признаки, например, выцветы медной зелени где-то на склоне горы, и знали, что это означает. Так и находили»,— рассказывает исполняющий обязанности заведующего кафедрой геологии, гидрометеорологии и геоэкологии Уфимского университета науки и технологий Владимир Никонов.

Изначально люди находили самородки меди и методом холодной ковки изготавливали из нее украшения и мелкие предметы быта, в том числе ножи, шилья, иглы. Со временем древние мастера освоили технологию выплавки «красного металла» из медистых песчаников и медно-колчеданных руд. Это привело к массовому производству орудий труда и оружия — кинжалов, топоров и других необходимых предметов. Позднее люди научились создавать более прочные материалы путем сплавления меди с другими металлами. Например, соединение меди и олова, в результате которого получалась бронза. Что привело к еще большему росту популярности меди.

XVIII век стал важным этапом в истории становления рудопромышленного дела на Урале. В этот период началось планомерное освоение богатейших недр этой территории.

«Башкиры издревле были отличными рудознатцами и рудопромышленниками, и партикулярные горнозаводчики широко использовали их опыт при развитии рудопромышленного дела на Урале», — рассказывает начальник управления по государственной охране объектов культурного наследия республики Салават Кулбахтин. Учитель истории и краевед Фанур Шагиев добавляет, что царское правительство и местные власти часто прибегали к помощи коренных жителей для поисков рудных мест. Он отмечает, что первые образцы полезных ископаемых башкирские специалисты передали практически сразу после учреждения «горной власти». Но, отмечает эксперт, все же реальный отсчет истории башкир-рудознатцев следует вести с 1732 года, когда стало известно имя Янгильды Бигишева.

«Вотчинник Мякотинской волости, жительствующий в деревне Иртяшской при Иртяшском озере, в январе представил образец медной руды с верховьев реки Белой, а весной сопровождал туда горных специалистов. Месторождение со временем отошло заводчикам Осокиным, а сам Янгильда официально утвержден был рудознатцем и стал отныне доверенным лицом «горной власти».

Последующие 20 лет почти все действия по изыскательским работам на восточном склоне Южного Урала начинались с обращения к Янгильде, и без совета с ним почти ничего не решалось»,— говорит Фанур Шагиев.
Личная страница Фанура Шагиева в ВК

В истории рудопромышленного дела в Башкирии остались также имена Тасима Мамедова и его сыновей Ишменя, Исмагила и Мухамет-Рахима, и внуков Исхака и Закира. Глава семейства открыл в 1734 году месторождение, где всего за пять месяцев было добыто 60 тыс. пудов руды. Это месторождение впоследствии получило название Муллинский рудник. Его сын Исмагил Тасимов в 1755 году участвовал в составлении свода горнозаводских судебных законов для нового Уложения Российской Империи. Вместе с Козьмой Ломтевым они предложили учредить специальное ведомство, которое должно было заниматься учетом месторождений и заявок, регулировать отвод рудничных участков, улаживать споры среди уральских промышленников и представлять их коллективные интересы. С помощью данного шага удалось скорректировать разрозненное до этого законодательство.

А также Исмагил Тасимов стал инициатором создания Санкт-Петербургского горного училища для подготовки специалистов, в том числе для казенных медеплавильных заводов.

«… нынешнее заводского Правления состояние весьма от прежнего разнится, ибо, как прежде учреждено оное было для одного только размножения заводов, так ныне, имея предметом общественную экономию, оно же должно стараться вообще о построении заводов, о прочности оных, о лучшем производстве горной работы, о существенном разборе металлов по их достоинствам и качествам, так и о доставлении из них меньшим, или, по крайней мере, равным иждивением большей пред прежним Государству прибыли; чего без обученных людей и сведущих заводских правителей никак произвести не можно…».
Цитата из доклада Сената «Об учреждении Горного училища при Берг-коллегии» Екатерине II, источник — Президентская библиотека им. Б.Н. Ельцина, сайт www.prlib.ru

Пуд меди

Активное промышленное освоение медных месторождений Южного Урала началось в XVIII веке. В 1730-х годах по инициативе географа Василия Татищева была развернута масштабная программа по разведке месторождений для строительства медеплавильных заводов.

«Первым промышленным предприятием в Башкирии стал Воскресенский медеплавильный завод, заложенный в 1736 году. Его строительство инициировал главный командир Оренбургской экспедиции Иван Кириллов. «Поводом послужило выявление залежей медных руд, которые должны были стать сырьевой базой для будущего предприятия. Была возведена плотина, деревянная крепость для защиты, но в 1737 году Иван Кириллов умер»,— рассказывает промышленный эксперт Леонид Хазанов.

Недостроенный и полуразрушенный завод перешел во владение купцу Ивану Твердышеву, который вместе с компаньонами — братом Яковом Твердышевым и Иваном Мясниковым — осваивали промышленное производство меди.

«После анализа перспектив его возведения Твердышев решил построить новый завод в другом месте — на реке Тор (в нынешнем Мелеузовском районе). Ему удалось быстро возвести и запустить его, постепенно наращивая производство: в 1760-х годах на предприятии функционировало 7 плавильных печей, 3 гармахерских горна и 2 расковочных молота», — рассказывает промышленный эксперт Леонид Хазанов. «На заводах работали русские крепостные и приписные к заводам крестьяне. На подсобных работах использовался вольнонаемный труд башкир и татар»,— добавляет Фанур Шагиев.

Воскресенский медеплавильный завод, 2025 г.

Фото: Юлия Наумова, Ольга Корзик