Россия в своем праве

Российский рынок франчайзинга существенно отличается от американского и европейского как в правовом регулировании, так и в сложившейся практике. В США, несмотря на отсутствие единого профильного федерального закона, действует жесткая система преддоговорного раскрытия информации (Franchise Disclosure Document). Она детально регламентирована на уровне штатов. Европейские страны, в частности Франция и Германия, пошли по пути тонкого законодательного регулирования. Действующие здесь нормы включают обязательную регистрацию франшиз и специальные меры защиты их держателей.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В России регулирование франчайзинга остается фрагментарным. Оно сосредоточено в основном в главе 54 ГК РФ о коммерческой концессии, что создает значительные правовые пробелы.

Одним из ключевых отличий является подход к защите франчайзи.

В Европе и США такие предприниматели рассматриваются как экономически более слабая сторона.

Это находит отражение в практике. Например, в праве на возмещение убытков при досрочном расторжении договора без вины франчайзи или в запрете на несправедливые условия контракта. Российские же суды, как видно из практики, в частности в кейсе сети LaserLove, чаще занимают нейтральную позицию, формально толкуя условия договора без учета экономического неравенства сторон. Это приводит к ситуациям, когда франчайзи оказываются незащищенными перед злоупотреблениями франчайзеров.

Разнится и подход к регулированию постдоговорных ограничений. В ЕС сроки запрета конкуренции после прекращения договора строго ограничены одним-двумя годами и должны быть разумными, с учетом интересов франчайзи. В США подобные ограничения часто проверяются на соответствие антимонопольному законодательству. В России суды признают практически любые временные рамки, установленные договором. Это создает риски для предпринимателей, решивших после франшизы продолжить бизнес в той же сфере.

Разница в походах к ответственности франчайзеров также существенна. Европейская практика, особенно в Германии и Франции, допускает их субсидиарную ответственность за действия франчайзи в случаях, когда головная компания осуществляла плотный контроль над бизнесом партнера. В России, несмотря на формальную возможность привлечения к ответственности по ст. 402 ГК РФ, суды крайне редко применяют этот механизм к франчайзинговым отношениям. Американская практика занимает промежуточное положение: ответственность франчайзера возможна, но только если доказать его прямой контроль над конкретными действиями франчайзи, приведшими к ущербу.

Особого внимания заслуживает вопрос регулирования онлайн-франчайзинга, который в Европе и США уже получил специальное регулирование, а в России пока в правовом вакууме.

Прогноз развития российского франчайзинга неоднозначен. С одной стороны, растущая судебная практика, особенно решения ВС РФ, постепенно формирует более четкие правила игры. С другой — в отсутствие специального закона о франчайзинге сохраняются высокие риски для обеих сторон. Вероятно, мы увидим либо дальнейшую «судебную кодификацию» правил через прецеденты, либо, что менее вероятно, столкнемся с принятием профильного закона. В целом российский франчайзинг развивается по собственному пути, где формальный подход к договорным отношениям пока превалирует над защитой баланса интересов сторон.

Антон Палюлин, владелец юридического бюро «Палюлин и партнеры»