выставка современное искусство
Нынешняя, 52-я Венецианская биеннале современного искусства стала рекордной по количеству национальных павильонов — в этом году их было 76. Но на биеннале впервые был представлен павильон народа, по определению не имеющего государства. В палаццо Пизани открылась выставка цыганского павильона под названием "Потерянный рай". Инициатором его создания выступил Институт открытого общества Джорджа Сороса, куратором павильона стала венгерка Тимея Юнгхаус, а консультантом — москвич Виктор Мизиано. На прошлой биеннале он уже продемонстрировал способность находить современное искусство там, где его никто не ожидал обнаружить, представив павильон стран Центральной Азии. Рассказывает ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Несколько архаичный принцип национальных павильонов, который учрежденная сто с лишним лет назад Венецианская биеннале современного искусства позаимствовала у всемирных торговых выставок, казалось бы, так и напрашивается на всевозможные концептуальные жесты. Так поначалу и воспринимается идея цыганского павильона, почти в духе "Маятника Фуко", герои которого обсуждали заведомо абсурдные темы диссертаций вроде коневодства у ацтеков и цыганской урбанистики. Ожидаешь разбитого где-нибудь в Джардини настоящего табора или старомодно романтической метафоры типа "все художники цыгане, изгои и номады", допускающей к участию авторов любого этнического происхождения. Но выставка, разместившаяся в палаццо Пизани, ставит перед собой гораздо более конкретную задачу — представить творчество современных художников цыганского происхождения. Хотя и не совсем понятно, может ли профессиональный художник в то же время быть настоящим цыганом. Вспоминается фраза дадаиста Курта Швиттерса, сказавшего, что пролетарского искусства не может быть, потому что пролетарий, занимающийся искусством, перестает быть пролетарием и становится художником.
В выставке "Потерянный рай" участвуют художники цыганского происхождения родом из разных стран мира — Венгрии, Румынии, Франции, Великобритании, Германии, Финляндии, Боснии. Многие из них и вправду родились в таборах. Молодого венгерского художника Тибора Валога в возрасте одного года подкинули в сиротский приют. Но потом он, как и большинство участников выставки, получил специальное художественное образование и профессионально занимается искусством. Наивное искусство представляет, пожалуй, только 62-летняя венгерка Омара, начавшая писать в возрасте 43 лет, после смерти матери. Для нее живопись была не искусством, а психотерапией. Ее неизменно синие полотна представляют своего рода летопись жизни художницы. Куда более стилизаторскими выглядят примитивистские картины финской художницы Кибы Лумберг, к которым она присовокупила объект — тяжеленную бархатную, расшитую искусственным жемчугом юбку, в которой ходят финские цыганки, прибитую к стене несколькими финскими ножами.
Для западноевропейских художников поколения 40-летних собственная цыганская идентичность является скорее темой исследования. Британский художник Дэниел Бейкер вообще имеет два высших образования, художественное и социологическое, и защитил диссертацию по теме "Идентичность цыган-геев". Его произведения — поцарапанные зеркала, покрытые разноцветными потоками краски и нанесенными по трафарету изображениями цыганских кибиток, букетов, петухов, лошадиных голов,— представляют еще один экскурс в область китчевых, маргинальных, субкультурных представлений о красоте. А его разнообразные таблички с надписями "No travellers" ("travellers" — название британских цыган) довершают борьбу за права еще одного меньшинства. Для соотечественницы Дэниела Бейкера Делэйн Ле Бас цыганское оказывается экзальтацией детского и женского: она выставляет инсталляции, населенные сонмами разнообразных кукол, и панно с вышивками, аппликациями и фрагментами фотографий из семейных архивов. А ее супруг Дэмиен Ле Бас запомнился примитивистскими "цыганскими картами", на которых привычные очертания материков и стран зарисованы множеством лиц и глаз.
Для британских художников цыганство предстает еще одной версией нонконформистской субкультуры наподобие, скажем, хиппизма. А вот 50-летнему венгру Иштвану Цветандраши его экзотические корни, напротив, дают ощущение причастности к вечным темам не знающей границ европейской культуры. Его графика представляет собой витиеватый и несколько салонный магический реализм со множеством отсылок к старым мастерам в духе Босха и Брейгеля. А для художников из бывших стран соцлагеря более молодого поколения — венгров Тибора Балога, Норберта Ширмаи, Яноша Ревеша или боснийца Нихада Нино поиски собственной цыганской идентичности становятся поводом для документальных инсталляций со множеством архивных фото, вырезок из газет и видеосъемок.
Впрочем, несмотря на крайнюю разнородность представленных художников, выставка "Потерянный рай" выглядит вполне цельной. И хотя в предисловии к каталогу кураторы выставки говорят, что одной из их задач было разрушить привычный романтический миф о цыганах, столь живучий в западной культуре последних двух веков, от "Кармен" до "Времени цыган" Эмира Кустурицы, именно этот мифологический флер и сообщает выставке ее обаяние. Чем бы ни было искусство каждого из авторов цыганского происхождения, собранные вместе, эти наивные или примитивистские картинки, нарочито мусорные объекты или черно-белые фотографии воссоздают в палаццо Пизани на удивление убедительный и действительно почти утраченный в современном искусстве рай художнической вольницы, иначе говоря, "богемы" — слово, которое во французском языке изначально обозначало буквально "цыганщина".