кино мелодрама
Выходящая на экраны после премьеры на сочинском "Кинотавре" костюмная мелодрама "Натурщица" вряд ли станет хитом проката. Не отнесешь фильм Татьяны Воронецкой и к разряду стопроцентно фестивальных. Тем не менее он попадает в свою скромную нишу, которая сегодня никем не заполнена. Комментирует АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
"Натурщица" на первый взгляд кажется затеей, подвешенной в безвоздушном пространстве. Для чего было вытаскивать мелодраматическую повесть Юрия Нагибина, декорировать "Мосфильм" под старый Тифлис и рвать в клочья страсти столетней давности? Из какого нафталинного шкафа вылезли эти персонажи — разбивательница сердец, светская львица Софья Пшебышевская и ее внешне ледяной, но внутри сжигаемый ревностью поклонник по имени Эшенбах? Какими судьбами их, вращавшихся в обществе королей и европейских арт-знаменитостей, занесло в провинциальную Грузию? Между тем фильм развивается, сначала с трудом, спотыкаясь, а потом все более непринужденно балансируя на грани комедии и драмы разбитых сердец.
Главные роли играют Виктория Толстоганова и Даниил Спиваковский: получается несколько безумный, но харизматичный дуэт. Сценарий, написанный Дмитрием Соболевым еще до "Острова", позволяет предположить в молодом драматурге Нагибина нового времени, умеющего адаптировать интеллектуальные запросы к массовым жанрам, и наоборот. Самое слабое звено в замысле — декоративное решение, которое должно было быть менее условным и одновременно — менее жирным, что ли. Это во многом проистекает из бюджетных ограничений: для данного типа фильма они губительны, но Татьяне Воронецкой удается переместить внимание со стиля на сюжет и в какой-то степени спасти положение.
Мода на Серебряный век возникла, когда декадентство было почти синонимом диссидентства, а со временем стала достоянием штатных обладателей дурного вкуса. Уже Алексей Балабанов все сказал про изнанку этой моды, назвав свое негативистское высказывание "Про уродов и людей". Тем не менее и сейчас осталось достаточное количество снобов, к радикализму явно неготовых, но любящих все возвышенное. Они и должны по идее составить аудиторию "Натурщицы".
Но авторы фильма хотят работать на современном уровне и потому абстрагируются как раз от этой архаичной части публики. Никакой ностальгии при взгляде в прошлое, нет и обязательной задачи увидеть в серебряном зеркале отражение актуальных мотивов: если они и заметны, то не выпячиваются. Стилизация под старую мелодраму — дело тонкое, на грани фола. Помогает юмор, заставляющий вспомнить прекрасную эпоху грузинского кино — не только из-за места действия, но и по интонации. Большевики-подпольщики, распространяющие листовки и предвещающие катастрофу страны, показаны как комические фигуры фона. На нем и сама история губительной страсти, рассказанная в "Натурщице", начинает казаться если не смехотворной, то совсем уж фантомной, нереальной.