«Никто задачи чистки точно не ставил»

Год назад секретарем генерального совета «Единой России» (ЕР) был назначен Владимир Якушев. В этой должности он отвечает за оперативное управление партией и ключевые кадровые назначения. Корреспондент “Ъ” Андрей Прах расспросил господина Якушева о первых результатах работы на партийном посту и предстоящих выборах в Госдуму.

— Что нового вы узнали о «Единой России» за этот год?

— Наверное, особо ничего, потому что достаточно давно состою в партии и очень хорошо знаю, как тут все устроено. Как любая большая структура, она, конечно, требует определенной донастройки с точки зрения внутренней организации. И у меня есть своя позиция на этот счет, свое видение, как должны быть организованы процессы. В этом плане идет текущая работа, не более того.

— В каком состоянии вы приняли партию?

— В рабочем. Сказать о каком-то кризисе, если вы это хотите услышать, или о том, что предыдущее руководство не справлялось, я точно не могу. «Единая Россия» — ведущая политическая сила. Система была настроена, работала. Моя задача: а) как минимум не уронить планку и б) постараться максимально ее приподнять.

— Сколько сейчас в партии членов и сторонников и как изменилось их число за последний год?

— Членов на сегодняшний день чуть более 2,6 млн. За год прирост составил порядка 50 тыс. человек. Сторонников — 899 тыс., прирост — 60 тыс. человек.

— За счет чего приросли?

— Главная задача, которая стоит перед партией и которую никто не снимал с повестки,— это борьба за власть. Вторая — увеличение собственных рядов. Тут нам помогает институт сторонников партии. Важно, чтобы мы сначала вовлекали людей в сторонники, а затем уже принимали в партию тех, кто осознанно хочет работать дальше.

— Чем «Единая Россия» их привлекает?

— Еще Карл Маркс сказал, что людьми движет интерес. Каждый, кто связывает свою судьбу с «Единой Россией», ставит перед собой какие-то задачи. С партией их можно решить быстрее и эффективнее. Мы вполне нормально относимся к тому, что люди строят карьеру. У нас большинство начиная с муниципалитетов и заканчивая Госдумой, поэтому возможностей для политического роста с партией, конечно, больше и они гораздо интереснее.

— Мы даем образовательный трек, со времен пандемии у нас очень серьезно развиваются волонтерская работа и гуманитарная миссия. Подчеркну, у многих людей совпали интересы с партией именно на этой патриотической ноте.

— Опишите портрет среднестатистического единоросса.

— Он ничем не отличается от среднестатистического гражданина нашей страны.

Хочу развеять миф о том, что «Единая Россия» — это партия чиновников: по нашим подсчетам, чиновников всего 10%.

Все остальные — люди совершенно разные. Возраст — чуть выше среднего. С точки зрения гендерного состава женщин больше, чем мужчин. Больше всего в партии людей, работающих в реальном секторе экономики: это рабочие, аграрии и инженеры, руководители предприятий промышленности и сельского хозяйства, предприниматели. А по большому счету «Единая Россия» может сегодня претендовать на звание народной партии. Мы представляем все слои населения.

— Отставка вашего предшественника Андрея Турчака, возглавившего Республику Алтай, была неожиданной и до сих пор остается малообъяснимой. Вы для себя поняли, в чем была его ошибка?

— Давайте сменим риторику: я не считаю это отставкой. Это решение президента нашей страны. Думаю, вы также не ожидали, что я возглавлю генеральный совет. Президент определил, что кадровая рокировка должна выглядеть именно так: каждый из нас находится на своем рабочем месте. Я сам проработал губернатором почти 13 лет и убежден, что Россия сильна регионами, а регион силен тем, кто его возглавляет. Я благодарен Андрею за то, что получил такую большую организацию в боевом состоянии. И хотел бы напомнить, что на время его руководства пришлись пандемия и начало специальной военной операции. Тогда за считаные дни нужно было развернуть волонтерскую и гуманитарную миссию партии, дойти до каждого, кому потребовалась поддержка. Андрею это удалось. А кто и где сегодня находится и какие задачи выполняет — руководителю страны виднее.

— В декабре вы радикально сократили состав президиума генсовета — с 35 до 14 человек, а также убрали ставки 5 из 6 своих заместителей. С чем была связана реформа и принесла ли она результат?

— Для меня принципиально важно, чтобы коллегиальный орган в оперативном режиме — именно в оперативном — мог вместе со мной принимать управленческие решения. Так я работал на любой позиции: чтобы не ошибаться, нужно иметь возможность «сверить часы». Это дает результат. Структура в 35 человек немобильная: такое количество людей сложно быстро собрать. Сейчас мы встречаемся раз в две недели. Системность наших сборов в очном режиме всех мобилизует.

— Получается, функции, которые раньше выполняли заместители, вы замкнули на себе?

— Нет, их выполняет президиум. Коллегиально мы делаем это лучше. Весь функционал мы сомкнули в одном органе.

— Серьезных кадровых изменений в командах единороссов на местах за год не произошло. К ним нет претензий или у вас пока руки не дошли?

— Региональные отделения, которые работают эффективно, пусть продолжают. Боже упаси, им не надо мешать, только помогать.

Бывает, что кто-то вляпался в какую-то историю, и тогда надо очень оперативно принимать кадровые решения.

Но эта работа и раньше точно так же проводилась. Никто задачи чистки точно не ставил.

— Вслед за партийным назначением вы стали первым заместителем председателя Совета федерации. Точно такой же пост до вас занимал Андрей Турчак. Вас не смущает такое прямое «наследование» должности?

— Нисколько. Считаю, что это совершенно правильная конфигурация. Представлять интересы родной и любимой Тюменской области для меня особая честь. Я благодарен (председателю Совфеда.— “Ъ”) Валентине Ивановне Матвиенко, которая доверила мне функционал первого заместителя. Мне интересно работать в ее команде.

— За этот год вы стали соавтором десяти законопроектов. Сами как оцениваете — это много или мало?

— Ну это же только где я официально подписал законопроект. Конечно, я принимал участие в разработке гораздо большего числа инициатив, в том числе и тех, что мы обсуждаем на партийной площадке.

— Кроме вас в президиуме Совета федерации нет представителей других парламентских партий, и в целом верхняя палата — орган беспартийный…

— Почему же? У нас достаточно большое партийное представительство: 140 из 176 сенаторов являются членами «Единой России».

— Да, но с момента появления Совета федерации считалось, что в нем не должно быть партийной составляющей, а вместо фракций — представители регионов.

— Совет федерации и сейчас палата регионов. И наша задача прежде всего отстаивать их интересы. Но это не мешает сенаторам принадлежать к той или иной партии, иметь определенные взгляды на те или иные вопросы.

— Как вы оцениваете результаты предварительного внутрипартийного голосования 2025 года?

— Была достаточно высокая явка. Проголосовало чуть более 3 млн человек, то есть порядка 10,5% избирателей (в тех регионах, где пройдут выборы.— “Ъ”). Это очень хорошая активность. У нас и конкурс высокий — более шести человек на место. Внутри партии достаточно большой интерес к выборам, причем не только в региональные парламенты и думы административных центров, но и на местном уровне. Чего мы не можем сказать про другие партии: к сожалению — и я искренне говорю «к сожалению», они проявляют активность только на выборах в региональные парламенты и в административных центрах. На муниципальном уровне конкуренция, как правило, идет между единороссами и самовыдвиженцами, то есть людьми, которые не ассоциируют себя ни с какой партией.

— А как получилось, что изначально на праймериз зарегистрировались 413 участников спецоперации, в ходе голосования их число достигло 940, а при подведении итогов — уже 1116?

— В муниципальных образованиях численностью до 50 тыс. человек процесс выдвижения кандидатов для участия в предварительном голосовании имеет свои особенности. Сроки выдвижения кандидатов там более длинные. Они определяются президиумами региональных политсоветов и могут продолжаться вплоть до окончания периода выдвижения кандидатов в рамках избирательной кампании. Поэтому процесс еще идет и, соответственно, увеличивается число участников СВО.

— В любом случае по сравнению с прошлым годом на выборы хотят пойти заметно больше участников СВО…

— Да, их существенно больше. Это наш прямой партийный ответ на призыв президента привлекать бойцов в политику и общественную жизнь.

— «Единая Россия» регулярно использует на выборах так называемых паровозов: губернаторы возглавляют списки партии, но депутатами, естественно, работать не собираются. Вы, кстати, тоже были одним из них. Вам не кажется, что это немного нечестно по отношению к избирателям?

— Нет, я так не считаю. Это нормальный электоральный ход. Коллеги-губернаторы вполне конкретно заявляют о том, что не планируют переходить на работу в Государственную думу или региональный парламент. И я так всегда говорил, когда шел первым номером. Но почему я принимал такое решение? Потому что разделяю взгляды партии и нашего лидера, того, кто ее организовал,— Владимира Владимировича Путина. И считаю необходимым помочь «Единой России» набрать голоса. Одно дело, когда люди просто где-то слышали: мол, Якушев разделяет эти взгляды, и совсем другое, когда я лично участвую в кампании, агитирую, рассказываю о программе «Единой России», призываю голосовать. Никто же не мешает другим партиям брать губернаторов в качестве «паровозов».

— Если бы еще они у них были... У ЛДПР, например, ни одного не осталось…

— Не ко мне вопрос.

— А как же персональная ответственность? Разве «паровозы» несут ее за людей, которые приходят в парламенты «на их плечах»?

— Губернатор несет персональную ответственность за каждого человека, который живет в его регионе.

— Ну, в отставку же он не уйдет, если что. Выступил «паровозом» и продолжил быть губернатором, а депутаты — сами по себе.

— Нет, ты все равно живешь в этой повестке. Конечно, ситуации бывают разные. Но лично я постоянно находился в координации с представителями «Единой России», с фракцией в региональном парламенте, в областной столице, местных думах. И ответственность делили, и решения вместе принимали, и эти решения потом воплощали в жизнь.

— С 2019 года «Единая Россия» активно привлекает глав регионов к руководству партийными ячейками. Сейчас уже 53 губернатора являются секретарями отделений ЕР, хотя еще шесть лет назад не было ни одного. Какая в этом цель?

— Главы регионов сами принимают решение о том, чтобы возглавить партийную организацию.

— Вы их не заставляете?

— Обязаловки нет. Хотя некоторым ресурс партии серьезно идет на пользу. Особенно когда рейтинги растут: все тут же хотят возглавить региональное отделение.

— Но в чем практический смысл сращивания партийной и исполнительной власти в регионах? Не напоминает КПСС?

— Опять же не все губернаторы автоматически становятся секретарями ЕР. Это зависит от того, как ты видишь работу в своем регионе.

— Недавно вы заявили, что 20% положений «Народной программы» партии не были выполнены…

— Сейчас уже не 20% — около 17%. Эта цифра была обозначена на заседании программной комиссии, которое проводил председатель партии Дмитрий Анатольевич Медведев. При этом он подчеркнул, что ориентироваться при реализации программы нужно на конкретные показатели, а не числовые.

— Что не выполнили и почему?

— Жизнь вносит свои коррективы и по объективным, и по субъективным причинам: где-то денег не хватило, где-то в санкционную историю попали очень серьезно... Например, мы должны были обеспечить реализацию Северного широтного хода, но проект приостановлен. Не выполнено? Не выполнено. Надо честно об этом сказать. Та же локализация крупнотоннажного судостроения. Хотя, учитывая жесточайшие санкции, здесь тоже объективно есть чем это оправдать. Как и Северный широтный ход, это затратное мероприятие по деньгам. Или вот поручение главы государства привести в нормативное состояние почтовые отделения в сельской местности и труднодоступных районах. Темпы, которыми мы идем, совсем не те, которые должны быть. Естественно, будем дожимать, набирать обороты. У нас есть прямое поручение президента, и мы обязаны его выполнить.

— Все, что вы перечислили,— это разве партийные вопросы? Вы не пытаетесь подменять исполнительную власть?

— Послушайте, у нас в Государственной думе большинство?

— Большинство.

— Государственная дума правительство утверждает?

— Утверждает.

— Вот мы и ответили на этот вопрос.

Почему мы не можем поставить перед правительством задачу, которую видим в своей программе? Вполне себе можем. И ставим.

— За прошедший год вы неоднократно говорили об актуализации «Народной программы». Что нового в нее войдет?

— Будет расшивка всего, что вошло в текущую «Народную программу»: это разделы по развитию новых регионов и по поддержке участников СВО и членов их семей. Но главное — это наказы избирателей. Уже предполагаем, что серьезные вызовы будут связаны с высокой ключевой ставкой, с вопросами поддержки жилищного строительства.

— Насколько мне известно, подготовка списка кандидатов в Госдуму ведется уже давно. Есть ли представление, какое количество депутатов от ЕР будет переизбираться?

— Это сложная история. Понятно, что кто-то активно работал, а у кого-то, скажем так, реализоваться в Государственной думе не получилось. Они и сами это прекрасно понимают. Есть депутаты, которые попали в какие-то неприятные ситуации. Конечно, эти люди будут ротированы. Говорить о проценте сейчас не хочу, но считаю принципиально важным возразить тем, кто обвиняет «Единую Россию» в отсутствии обновления. Во-первых, в этом году из числа действующих депутатов в предварительном голосовании участвует только 16%. Во-вторых, можете проанализировать другие партии — там с обновлением все куда сложнее. В-третьих, избирателю, конечно, интересны молодые, хорошо говорящие депутаты, но законодательная работа — это прежде всего профессиональная работа. Мы не можем себе позволить заместить людей, которые показали себя как профессионалы.

Представляете, если в Думу придет 100% новичков? Они только в процедурных вопросах два с половиной года будут разбираться.

Единственное, на что хотел бы обратить внимание: в списках от «Единой России» будут участники специальной военной операции.

— Сколько их будет? Я слышал разные цифры — от 40 до 80 человек.

— Цифровой задачи никто не ставит. Конечно, мы будем смотреть на тех, кто уже имеет определенный опыт. Вполне возможно, что ребята, которые в прошлом году были избраны на уровне региона или административного центра, набрались определенного опыта и могут пойти в Государственную думу. В любом случае это будут достойные люди.

— Кто пойдет в головной части списка ЕР?

— Решение пока не принято.

— А сколько человек в нее будет входить?

— С точки зрения техники, наверное, правильно, если это будет не очень большое количество — три-пять человек. Но окончательное решение будет не раньше осени.

— Накануне президентских выборов рейтинг «Единой России», по данным ВЦИОМа, доходил до 44%, сейчас он где-то в районе 35%, и это худший результат с начала спецоперации. Чем вы объясняете такое падение за последний год?

— Рейтинг всегда поднимается накануне выборов за счет активной избирательной кампании партии. Сейчас рейтинг в норме. Во всяком случае, он больше, чем у всех остальных партий вместе взятых.

— На этой неделе вступает в силу новый закон о местном самоуправлении, который отменяет прямые и «конкурсные» выборы мэров в административных центрах. Теперь градоначальников будут избирать только депутаты и только из числа кандидатур, предложенных губернатором. Как вы относитесь к этой реформе?

— К сожалению, у нас немало отрицательных примеров, когда губернаторы и руководители муниципалитетов не работают в единой команде. Когда губернатор и руководитель административного центра имеют противоположные точки зрения на развитие региональной столицы, особенно досадно, что они тратят массу времени на политические разборки. Это не позволяет городу развиваться: тормозятся проекты, страдают люди. И, поймите, у нас такая политическая культура: руководитель региона один. Это губернатор. Именно он отвечает за развитие субъекта в целом и как главное действующее лицо влияет на все процедуры. Я считаю, что эта реформа максимально положительно скажется на развитии всей политической системы.

Интервью взял Андрей Прах