анализирует арбитражный обозреватель Ъ Ольга Ъ-Плешанова
Две недели назад арбитражный суд Москвы наложил арест на акции ОАО НК "Русснефть", которые Федеральная налоговая служба требует взыскать в доход государства. Налоговики оспаривают по ст. 169 Гражданского кодекса сделки между 11 фирмами по распылению контрольного пакета акций нефтекомпании, контролируемой Михаилом Гуцериевым. Многие юристы сочли тогда арест акций бессмысленным, предположив, что никаких акций у ответчиков уже нет. И действительно, иски ФНС больше месяца оставались в суде без движения, обеспечительных мер по ним не принималось, и это позволяло перепродать акции еще раз по десять.
Но юристы ошиблись. Уже на предварительных заседаниях суда в пятницу по первым двум делам из восьми обозначился новый поворот. Суд привлек третьим лицом Сбербанк, которому, как выяснилось, весь контрольный пакет акций "Русснефти" (чуть более 50%) был передан в залог по кредиту — в квартальной отчетности нефтекомпании сообщается о кредите Сбербанка в $1 млрд на срок с 15 декабря 2005 года по 15 декабря 2008 года. Залог, по сути, и стал причиной, не позволившей оперативно перепродать акции новым владельцам: для продажи предмета залога закон требует получить согласие банка.
Сохранность акций, однако, не облегчает положение самого Сбербанка, по которому тоже может ударить ст. 169 ГК РФ. Налоговики требуют, по сути, конфискации акций за совершение сделок, цель которых противна основам правопорядка и нравственности. Положения ГК о залоге предусматривают в этом случае прекращение залога и оставляют банку лишь право требовать с заемщика досрочного погашения кредита.
Ситуация, когда государство требует взыскать в свой доход акции, заложенные в крупнейшем банке с госучастием, встречается впервые. Но с другими проблемами, в результате которых терялось обеспечение кредитов, банки сталкивались и раньше. Известно, например, несколько дел, в которых суды признавали недействительными договоры залога и поручительства, заключенные со Сбербанком и Альфа-банком. Схема была проста: гражданин или компания брали в банке кредит под обеспечение, предоставленное аффилированным лицом, а после договор оспаривался в суде как сделка с заинтересованностью. Как постановил 20 июня пленум Высшего арбитражного суда, банку для самозащиты придется доказывать, что выявить аффилированность контрагентов банк не мог даже в результате тщательной проверки.
Если следовать этой логике, банкам придется проверять не только аффилированность контрагентов, но и правильность уплаты ими налогов: иски ФНС по ст. 169 ГК РФ к акционерам "Русснефти" основаны на том, что акции продавались по заниженной цене с целью минимизации налогов. Первое решение арбитражного суда Москвы по акциям предприятий башкирского ТЭКа, вынесенное в пятницу (см. стр. 1 и 9), показало, что довод об умышленном уклонении от уплаты налогов суд признал достаточным для признания сделок антисоциальными и взыскания акций в доход государства. Похожие решения по акциям "Русснефти", которые может принять суд, сделают кредит Сбербанка необеспеченным и, по сути, невозвратным. По оценкам ряда моих источников, одни только налоговые претензии к "Русснефти" составляют около $1 млрд. А требование еще и досрочно погасить кредит на сопоставимую сумму может привести компанию к банкротству.