Альбина Шагимуратова: «Я никогда не представляла, что сама спою ''Норму'' когда-нибудь»

О подступах к одной из самых знаменитых оперных партий на свете Альбина Шагимуратова рассказала Владимиру Дудину.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Вы помните, когда вы впервые задумались о том, чтобы исполнить партию Нормы?

— Я хотела спеть Норму еще тогда, когда стажировалась в Америке с 2006 по 2008 год. Дирижер Патрик Саммерс, главный дирижер Хьюстонской оперы, когда я дебютировала там в «Лючии ди Ламмермур» в 2010 году, подарил мне клавир «Нормы». Я удивилась: «Почему Норма?» Все-таки Лючия и Норма — две слишком разные планеты. «Ты будешь петь Норму, помяни мое слово». И спустя 15 лет это произошло. Если же вы о совсем раннем детстве, то в моей голове давно звучит знаменитая молитва Нормы «Casta diva» в исполнении Марии Каллас. Но я никогда не представляла, что я сама спою ее когда-нибудь, как не представляла, что вообще смогу стать оперной певицей. На мой взгляд, я рановато взялась за эту партию, мне кажется, что это должно было случиться несколько позже. Но маэстро Гергиев подгонял меня последние несколько лет, поэтому пришлось согласиться.

— Когда изучаешь список певиц, отважившихся исполнить и записать Норму, удивляешься, что не обнаруживаешь в нем очень многих звезд, которые, кажется, и могли бы это сделать.

— Не совсем понятно, для какого голоса композитор написал Норму. Это партия пограничная, ее нельзя считать чисто драматической, это не Тоска. Помимо Каллас ее пели и Рената Скотто, и Монтсеррат Кабалье, и Джоан Сазерленд, и Эдита Груберова, являющаяся для меня эталоном Царицы ночи в «Волшебной флейте», которая блестяще справлялась и с этой партией. Диапазон здесь очень широкий — от си малой октавы до до третьей октавы. На мой взгляд, это написано не для драматического сопрано, но для колоратурно-драматического сопрано, владеющего техникой, пассажами, наполненностью. Я к этой партии долго шла, не сразу за нее взялась. Сначала изучила только арию, потом кабалетту, речитативы, которые здесь очень сложные, как сложны и все ансамбли — терцет в финале первого акта, дуэты с Адальджизой. Здесь должен быть очень точный кастинг с точным попаданием и Нормы, и Адальджизы, которая в каденциях могла бы сливаться с тобой идеально, и Поллиона, конечно.

— Вы наверняка знаете запись «Нормы» с Чечилией Бартоли на Decca, где она исполнила титульную партию. Меццо-сопрано действительно имеют право на нее, как вам кажется?

— Меня, кстати, приглашали на эту запись — в 2008 году, после того, как я дебютировала с партией Царицы ночи на Зальцбургском фестивале с маэстро Мути. Чечилия Бартоли сама вышла тогда на меня с предложением записать с ней Адальджизу. Я взяла время на раздумье и, посоветовавшись с разными дирижерами, музыкантами, все же отказалась, они меня отговорили. И когда я услышала в итоговой записи Суми Йо, поняла, что это был правильный выбор. В этой записи ведь изменены тональности, которые Бартоли адаптировала под себя. Чечилия — изумительная артистка, настоящий музыкант, я очень внимательно слушала эту запись, анализировала, как она строит речитативы, как фразирует, постигала ее мышление в этой партии. Это действительно очень интересная интерпретация, непохожая на все остальные, нетрадиционная, но заслуживающая внимания.

— Каковы отношения Валерия Гергиева со стилем бельканто, на ваш взгляд? Все же Беллини не Вагнер, его главный кумир.

— «Норму» Вагнер называл своей любимой оперой, он был ею впечатлен настолько, что сочинил для Оровезо дополнительную арию, которую мы хотели включить сейчас в спектакль, но не получилось. Я далеко не впервые пою бельканто с Валерием Гергиевым, мы пели и «Лючию», и «Пуритан». Он подходит к этой музыке с предельной деликатностью, с вниманием к певцам — даже уменьшил оркестровую яму для «Нормы», изменил рассадку музыкантов в оркестре для того, чтобы выстроить баланс с певцами, понимая, что в операх бельканто главное — именно вокалисты. Мне кажется, для него бельканто такое же родное явление, как Вагнер, Штраус, Чайковский. И я очень рада, что он начал записывать оперы бельканто — записал «Лючию» с Натали Дессей, а недавно и со мной.