концерт классика
Обрушившийся в июне на Москву оркестровый бум продолжил Валерий Гергиев, который впервые предстал в столице в новом своем качестве главного дирижера престижного Лондонского симфонического оркестра. В Концертном зале имени Чайковского именитые англичане сыграли многое из того, что играет и родной Гергиеву Мариинский оркестр, но немножко по-другому. Десять отличий пыталась найти ЕКАТЕРИНА Ъ-БИРЮКОВА.
Лондонский симфонический оркестр, ведущий свою историю с 1904 года,— один из ведущих оркестров Великобритании, которая вообще является очень успешной в этом отношении страной. А на пресс-конференции Валерий Гергиев и вовсе настаивал на его лидирующем положении, не забывая, впрочем, про два других важных коллектива британской столицы — Лондонский филармонический, которым руководит Владимир Юровский, и оркестр "Филармония", которым руководит Эса-Пекка Салонен. Для полноты картины дирекция ЛСО назвала маэстро Гергиева лучшим дирижером в мире.
Этот блестящий союз официально начался в январе 2007 года, хотя маэстро Гергиев и оркестр, конечно, встречались и раньше. Впервые это случилось еще в 1988 году, когда молодой маэстро показал лондонской публике совсем юных Женю Кисина и Вадима Репина. Так что участие последнего в нынешнем московском концерте можно считать отголоском тех событий.
Сам по себе ЛСО в первый раз был в Москве в 1971 году, в последний — в 1979-м. И в нынешнем — в целом весьма молодом — составе еще сохранились оркестранты, которые помнят те гастроли и теперь дивятся происшедшим с Москвой переменам. Питеру повезло больше — там еще год назад ЛСО стал кульминационным пунктом в праздновании 100-летия Шостаковича, фантастически исполнив его Четвертую симфонию. Туда же после Москвы он отправился и теперь, где вчера дал концерт ровно в день 125-летия Игоря Стравинского.
Стравинский всегда относился к фирменным композиторам Гергиева, а в этом году ему совсем уж особое предпочтение, причем как дома, так и в Лондоне. Шесть первых месяцев своей лондонской работы Гергиев посвятил хитроумному миксту Стравинского с двумя другими классиками первой половины ХХ века — Прокофьевым и Дебюсси: в Лондоне считается хорошим тоном придумывать программы с культурологическим оттенком. Понятно, что акцент все равно получился на русской музыке, частично ставшей открытием для английской публики. В частности, оркестр впервые в своей истории исполнил кантаты Прокофьева "Семеро их" и "К 20-летию Октября".
Теперь одна из лондонских программ эдаким бумерангом вернулась к нам. Совсем уж открытием для нас в ней были только три фортепианные прелюдии Дебюсси, с роскошью оркестрованные современным английским композитором Колином Мэтьюсом. Вадим Репин с невероятной идеальностью сыграл Первый концерт Прокофьева, придав мероприятию дополнительной звездности. А самыми любопытными номерами стали два сочинения юбиляра Стравинского — Симфония в трех движениях и музыка к балету "Петрушка". Совсем недавно Гергиев играл их же в Москве на Пасхальном фестивале, только со своим Мариинским оркестром.
В умной неоклассической Симфонии в сравнении с Мариинкой (которая фактически читала ее с листа) лондонцы определенно выиграли, но в гораздо более отвязном, лубочном "Петрушке" скорее проиграли. Тут надо пояснить, что ЛСО входит в самую что ни на есть оркестровую элиту, что предполагает очень уважительное отношение в первую очередь к самим себе, а потом уж к главному дирижеру. Тем более что у ЛСО помимо господина Гергиева есть еще такие знаменитости, как Колин Дэвис в качестве президента и Дэниел Хардинг с Майклом Тилсоном Томасом в качестве главных приглашенных дирижеров.
Главный дирижер для них — это не верховная власть, тиран, диктатор, идол, одному движению бровей которого надо молниеносно повиноваться, а скорее такой равноправный компаньон, которого они сами себе на время выбрали. На официальном сайте London Symphony имени Гергиева даже с ходу и не найдешь. Он и репетирует с ними совсем по-особенному. Выслушивает вопросы с мест, интересуется, хотят ли они повторить еще раз то или иное место, и гораздо больше, чем со своими, говорит, пытаясь объяснить и вдохнуть в них свой магнетизм и прочую мистику, за которую, собственно, все его и любят.
Но это не так-то просто. Лондонцы — суперквалифицированные музыканты, где каждая группа знает, как и что надо делать. К фигуре за пультом они относятся с вниманием, но без фанатизма. Все происходит очень достойно, размеренно, без суеты и неожиданностей. Соло так соло. Пиано так пиано. Форте, в том числе у медной группы, очень интеллигентное, без фирменного гергиевского надрыва. Брутальный театр "Петрушки" превращается в изысканную импрессионистическую картину. Каждый тембр — загляденье. Переключения тембров как прекрасный калейдоскоп, в котором каждая краска подана предельно ярко и выпукло. И даже тускловатая акустика зала Чайковского, с которой хитрили как могли (духовые посадили повыше, амфитеатром, перед низкими инструментами поставили отражатели звука), этому не мешает. Но кажется, что оркестр притормаживает там, где мариинцы разлетелись бы на всех парах. И никакая сила не может их заставить (возможно, пока) перестать соблюдать правила оркестровой безопасности.