премьера кино
В психологическом триллере "Кто вы, мистер Брукс?" Кевин Костнер предстает в образе прекрасного во всех отношениях господина, ведущего двойную жизнь маньяка-убийцы. Из-за обилия сюжетных линий авторам не удалось по-настоящему сосредоточиться на взаимоотношениях очередного доктора Джекила со своим мистером Хайдом — что единственное показалось интересным в фильме ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ.
Пытаясь заинтриговать зрителя, русские прокатчики прибавили к оригинальному заглавию "Mr. Brooks" вопрос "Кто вы?", однако идентификация подлинной личности главного героя отнюдь не самый принципиальный вопрос в фильме, который ничуть не хуже выглядел бы под названием "Что это вы, мистер Брукс?", "Куда вы, мистер Брукс?" или "Нет уж, позвольте, мистер Брукс". После предыдущей своей приличной работы, бытовой драмы "Видимость гнева", Кевин Костнер решил, что хорошо бы усугубить впечатление о себе как о все-таки одаренном актере, и после роли обычного алкоголика спродюсировал для себя картину про настоящего психопата с раздвоением личности. Его герой сколотил состояние на производстве всяческой упаковки — довольно символичное занятие для человека, внутри которого содержится совсем не то, что можно предположить, глядя снаружи. Снаружи все сияет и переливается: обожаемая жена, красавица дочка, процветающий бизнес и звание "Человек года". Внутри же сосущая пустота, бездонная воронка, требующая все новой крови. Поэтому уже много лет в материалах нераскрытых уголовных дел мистер Брукс фигурирует как "убийца с отпечатками" из-за манеры макать пальцы своих жертв в их же кровь и заляпывать место преступления дактилоскопическим орнаментом.
Мужчина, надо отдать должное его сознательности, честно борется со своими кровожадными позывами: на досуге пытается забыться и уйти с головой в изготовление декоративной керамики, а также посещает собрания анонимных алкоголиков, где, впрочем, стыдливо умалчивает, в чем именно его пагубное пристрастие, а высказывается абстрактно и уклончиво. Возможно, больному стоило бы еще заняться выжиганием, записаться в кружок мягкой игрушки и на курсы оригами, чтобы в голове совсем не осталось свободного места для глупостей, а в организме — сил переодеваться по ночам в маньяческую спецодежду и идти выслеживать подходящих жертв.
Оригинальность "Мистера Брукса" в том, что герой, по сути своей оборотень, не имеет обыкновения превращаться в неопрятное чудовище, скажем, в полнолуние. Мистера Хайда играет артист Уильям Херт, внешнее сходство которого с Костнером почти не заметно, но заставляет всматриваться в его лицо в поисках тех же черт, но со знаком "минус". Больше всего бес-искуситель любит являться мистеру Бруксу в его машине, возникая то сзади, чтобы было удобнее нашептывать в ухо всякие пакости, то сбоку на пассажирском сиденье. От этого убийственно серьезный психологический триллер приобретает комический оттенок: когда в машину по сюжету надо подсадить кого-то еще, возникает соблазн пристроить "второе я" прямо на коленки пассажиру, раз уж кроме самого Брукса его мистера Хайда никто не видит и не слышит, и они могут спокойно обмениваться циничными шуточками и понимающими ухмылками в присутствии третьих лиц. Таким образом, Кевин Костнер избавлен от необходимости играть внутреннюю трансформацию, симулировать какие-то душевные метания и противоречивость натуры. Если прислушаться к его мыслям, то вырисовывается не склонный к провокационным парадоксам философ (вроде доктора Лектера), а заурядный, цельный пошляк, который, задумчиво посверкивая очками, обращается к Богу с просьбой дать ему смирения, чтобы принять вещи, которые он не может изменить, смелости изменить то, что можно, и мудрости, чтобы не перепутать одно с другим. Послушав эту молитву, понимаешь, что перед тобой в некотором смысле уникальный персонаж в галерее кинематографических маньяков: не демонический мизантроп и социопат, притаившийся под маской полезного члена общества, а, действительно, хороший человек, мирный обыватель и добрый семьянин, просто страдающий генетически передающимся недугом, которым в интерпретации авторов фильма является тяга к серийным убийствам.