Скрепы поискали в словаре
Петербург собрал блюстителей традиционных ценностей на обсуждение об их интеграции в юридическую плоскость
Петербургский международный юридический форум собрал в этом году на одной сессии защитников традиционных ценностей. Обсудить то, как внедрить духовно-нравственную составляющую в право, пригласили и министра юстиции, и официального представителя МИД РФ, и ректора СПбГУ, и настоятельницу монастыря. Оппозицией выступил журналист Владимир Соловьев, но лишь как модератор дискуссии. Сам разговор сводился чаще всего к двум темам: абортам и русскому мату. Но между делом выступающие успели вновь покритиковать либерализм и даже пофилософствовать об объединяющем всех людей явлении — любви.
Фото: Коммерсантъ / Алексей Смагин
Фото: Коммерсантъ / Алексей Смагин
Фото: Коммерсантъ / Алексей Смагин
Фото: Коммерсантъ / Алексей Смагин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Смагин
Фото: Коммерсантъ / Алексей Смагин
Фото: Коммерсантъ / Алексей Смагин
Господин Соловьев начал дискуссию с риторических вопросов: а что такое традиционное? эта традиция для кого? откуда начинается отсчет традиции: от Петра I, советской России, Ельцина или Путина? традиционное и религиозное — это одно и то же? И главный вопрос дискуссии, на который, впрочем, ответ так и не дали: как реализовать сохранение традиции и продолжить государственное движение вперед.
Журналист попросил «помочь взять правильный старт» ректора СПбГУ Николая Кропачева. Тот, в свою очередь, начал с того, что вся эта дискуссия здесь происходит из-за того, что Россия так и не определилась в понятиях и терминах. И следующие несколько минут было еще неясно, что эта причина будет обсуждаться так буквально. С настойчивых предложений использовать единый государственный толковый словарь. Он необходим, как считает господин Кропачев, чтобы россияне могли понимать друг друга точнее, в особенности в юридической плоскости. По его наставлению, все россияне должны не нарушать зафиксированные в нем нормы, а остальные толковые словари допустимы в использовании лишь в быту.
В разработке словаря, созданном в СПбГУ, активное участие принимала Русская православная церковь, акцентировал ректор университета. «Но главное в другом. В этом словаре нашли отражение все те ценности, которые перечислены в указе президента о традиционных ценностях»,— подчеркнул Николай Кропачев.
«Так матом ругаться можно?»— поинтересовался Владимир Соловьев. «Попробуйте. Вы можете. Но какие последствия будут, теперь ясно и понятно»,— ответил господин Кропачев, грозя не очень ясными и понятными последствиями.
Ведущий «Вечера с Владимиром Соловьевым» попробовал защитить русский мат: «Вот, например, на фронте команды, отданные без мата, воспринимаются как пожелания. Мы потеряем живое русское слово. Или вот язык, на котором говорят операторы БПЛА, не могут найти отражения в этом словаре». Он поинтересовался, как сделать так, чтобы эти слова не попадали под нарушения нормативно-правовых актов, создающихся сейчас.
Николай Кропачев принял сильный аргумент модератора и согласился. «Наши команды на фронте эффективны. Команды на мате менее продолжительны и более зашифрованы. Этот русский язык помогает и помог нам побеждать»,— заключил он.
Тема доклада плавно перетекла в выступление руководителя правового управления Московской патриархии игуменьи Ксении. «Прежде всего мы просили правильно истолковать слово "жизнь" в связи с известной темой противостояния абортам. И к нашей, не скрою, радости в этом словаре жизнь определяется как жизнь человека с периода зачатия. И как юрист я скажу, что это не совпадает с Конституцией. И возникает вопрос: что менять, Конституцию или наш словарь»,— поделилась игуменья, не скрывая, что поменяла бы, вероятнее, закон.
Следом она вернулась к другому термину из словаря — «духовно-нравственный». Это определение в законе не трактуется. Напомнила представительница РПЦ про то, как ранее Министерство просвещения исключило из школьной программы предмет об основе духовно-нравственной культуры народов РФ, но по ходатайству патриарха Кирилла президент Владимир Путин все-таки включил уроки в программу.
«И будет хорошо, если Минпросвещения все-таки правильно истолкует термин "духовно-нравственной культуры". До этого его трактовали очень неправильно и считали, что религия тут ни при чем»,— защищала корень российских традиционных ценностей игуменья Ксения.
«А по поводу нецензурной брани. У нас есть статья закона о государственном языке, где говорится, что не допускается употребление нецензурных слов и выражений. Но что это такое — не прописано, а у нас прописано»,— вернулась к волнующей теме игуменья Ксения. Господин Соловьев отшучивался: «Если мы запретим мат, то к нашим китайским коллегам мы не сможем обращаться, потому что у них у большинства это фамилии».
После этого выступления Владимир Соловьев занял роль адвоката, добавив, что «до апокалипсиса не дойти бы». Где эта грань, когда мы говорим о жизни человека, мы выберем религиозный взгляд или медицинский, спрашивал модератор, возвращаясь в контекст темы абортов. «Вы представляете, мы подойдем к современным женщинам и скажем, что абортов больше нет. А у нас почти у каждой россиянки определенного возраста такой опыт есть хотя бы в кругу знакомых. Жизнь матери или сохранение жизни ребенка? Как мы можем вторгаться в эту очень трагическую историю в жизни женщины, не потеряв ее и сохранив жизнь ребенка?»— продолжал журналист.
Игуменья Ксения предложила посмотреть на зарубежный опыт некоторых стран, где искусственное прерывание беременности разрешено в том случае, когда рождение ребенка угрожает жизни матери. Господин Соловьев спрашивал: а готово ли общество взять ответственность за каждую рожденную жизнь и готова ли страна обеспечить ребенку социальный старт и место в жизни?
Как пример трагической истории в семьях, где дети появились без особого на то желания, господин Соловьев вспомнил нашумевшую в СМИ историю. В Запорожской области следователи ведут дело 14-летней девочки, которая призналась в жестоком убийстве семилетнего ребенка молотком. Подозреваемая назвала себя фанаткой «Битцевского маньяка» Александра Пичушкина. С его фан-сообществами уже несколько лет пытается бороться член Совета по правам человека при президенте Ева Меркачева. Роскомнадзор в ответ на ее обращения сообщал, что такой контент не нарушает законодательство.
К рассуждению о традиционных ценностях подключилась официальный представитель МИД РФ Мария Захарова. Она попросила у соучастников беседы разрешения пофилософствовать. Дискуссия вернулась к теме искусственного прерывания беременности, слово «аборт» госпожа Захарова подчеркнуто предпочла не упоминать.
Она апеллировала к УК РФ, в котором нет формулировки «искусственное прерывание жизни», а есть лишь «причинение смерти». «Может, мы будем ближе к реальности?»— спросила у зала дипломат. При этом, считает она, аборт дело не только женщины, но и мужчины, и ранит эта ситуация в том числе и его.
Российский дипломат закончила философией, как и начинала. «В начале было Слово. И слово было у Бога. И слово было "Бог". Бог есть любовь. Давайте сделаем так, чтобы термин "любовь" появился в традиционных ценностях»,— миролюбиво заключила она после разговоров о вражде с Западом.
Осуждение леволиберальной идеологии подхватил сенатор Алексей Пушков. Он напомнил про скандал вокруг Олимпийских игр в Париже и назвал это проявлением антихристианской революции. Отказ от консервативных взглядов спикер назвал «не просто пропагандой, а заменой христианству», а геополитический конфликт в мире борьбой с носителями базовых ценностей (к ним он отнес Россию, Китай и многие мусульманские страны).
Завершал дискуссию министр юстиции Константин Чуйченко. Его порадовала дискуссия о том, что мораль должна быть внедрена в право. Он задал вопрос Владимиру Соловьеву: «Что вы будете делать, если в метро какой-то негодяй оскорбил вашего близкого человека?» «Вы имеете в виду, чем я его убью? Ну можно дождаться милиции и показать, как надо стрелять»,— отвечал модератор. Господин Чуйченко заверил, что «любой нормальный мужчина сделает то, что от него в этой ситуации требуется», намекая на силовую защиту близких от оскорблений.
«Может, нам ввести третье основание для освобождения от уголовной ответственности — если человек защищал нравственные ценности? Право и мораль не должны расходиться, мораль должна быть воплощена в праве»,— предложил министр. Сочли ли это право моральным все остальные сидящие в зале юристы, неясно, но вот сенатор Алексей Пушков — да. Над вопросом он поработает.