фестиваль театр
Гран-при международного театрального фестиваля "Контакт" в польском городе Торунь (см. Ъ от 2 июня) получил спектакль выдающегося бельгийского режиссера и хореографа Алана Плателя "vsprs". Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Нельзя сказать, что "vsprs" Алана Плателя стал открытием торуньского фестиваля. Более того, он уже успел стать европейским хитом — был показан в Амстердаме и Берлине, на Авиньонском и еще нескольких фестивалях помельче. Но "Контакт" в Торуни — едва ли не единственный из значимых международных театральных фестов, где сохраняется конкурс и вручают награды. Так что даже для столь признанного режиссера и хореографа, каким является, господин Платель, этот гран-при небесполезен. Его "vsprs" у многих вызывает гнев, в Авиньоне криков "буу!" было не меньше, чем аплодисментов. Да и в Торуни при объявлении вердикта жюри некоторые гости из России инстинктивно позакрывали лица от ужаса.
В сущности, театральных пуристов понять несложно. Если коротко охарактеризовать спектакль Алана Плателя, то он действительно может вызвать отвращение у многих людей — это серия эпилептических припадков актеров, заканчивающаяся сеансом коллективной мастурбации. Но как это замечательно сделано, как здорово придумано, как захватывающе смотрится! Да и не просто болезненные корчи актерских тел представляет на сцене возглавляемая господином Плателем труппа Les ballets C. de la B. Кстати, актерских ли? По какому ведомству числить Алана Плателя, до сих пор ведутся бесполезные споры. Его спектакли — причудливый синтез пантомимы, современного танца, цирка, драмы, музыки и еще бог весть чего. Некоторые номера "программы" вполне сошли бы за клоунские выходки. А некоторые — за медицинские зарисовки. Известно, что Алан Платель, работая над спектаклем, изучал душевнобольных.
Аббревиатура vsprs — сокращенное за счет удаления гласных слово "vespers" ("вечерня"), которое, в свою очередь, осталось от названия духовной оратории Клаудио Монтеверди "Vespro della Beata Vergine" ("Вечерня Пресвятой Деве"). Слово словно бы корчится без гласных — как страдают без отклика высших сил герои спектакля. Постановка Алана Плателя — как отчаянная молитва современных европейских безбожников. Наглядное противостояние возвышенной барочной музыки и низменных, но столь обыденных и понятных человеческих инстинктов и создает то напряжение, которым заряжен "vsprs".
Кстати, барочная музыка Клаудио Монтеверди тоже звучит не в первозданном своем виде, а в аранжировке композитора Фабрицио Кассоля. Кому-то кажется, что музыка переписана на цыганский манер, кому-то — что на африканский. Последнее предположение более объяснимо: вокальную партию спектакля восхитительно проводит афроамериканская певица, а во время работы над "vsprs", по признанию Алана Плателя, он и его актеры изучали какие-то африканские ритуалы.
Сценография спектакля, впрочем, напоминает не столько об Африке, сколько об Антарктиде. Действие происходит на фоне двух огромных задников, которые напоминают ледяные горы. А еще — громадные ангельские крылья, "перья" коих при ближайшем рассмотрении оказываются кусками нижнего белья. На фоне этого ироничного антуража проходит целая галерея современных типов. Вот нервный яппи, скидывающий свой костюм и выделывающий такие телодвижения, как будто его все время бьет током. Вот ищущая сегодняшнего героя серьезная женщина, и в этом поиске перебирающая самые невероятные имена. Вот комическая пленница рубашки-балахона, не способная выбраться из него и принимающая самые причудливые пластические формы. Постановка Алана Плателя — невероятно изобретательный коллаж из одиночных и коллективных сцен, герои которых смешны и несчастны.
Безымянные герои эти очень разные, и объединены лишь одним — желанием понять, что скрыто там, за холодными скалами, в другом измерении жизни. Хотя, как несложно догадаться, понять им этого не дано. Стремятся к гармонии, а получается только истерика. Наверное, хотят высшей любви, а сами мучительно трясут пальцами в области причинных мест. И кончается спектакль неэффектно: музыканты по очереди уходят, а люди в очередной раз пытаются залезть на скалы, помогая взобраться тем, у кого уже нет сил идти самим. Ясно, что процесс безнадежен и бесконечен. Но отчаяние и сострадание к героям столь велико, что спектакль Плателя, конечно, несложно возненавидеть — за отсутствие иллюзий.