Внутренняя империя
Открывается Венецианская биеннале
Рассказывает СЕРГЕЙ Ъ-ВАСИЛЬЕВ
Конечно, нужно сразу честно сказать: Венеция прекрасна и без биеннале. Вся территория этого сохранившего в неприкосновенности свой старинный облик города представляет убийственной красоты огромный музей, где каждое мгновение осознаешь тщетность любых современных потуг и фантазий превзойти это великолепие. Между тем, начиная с 1895 года, художники регулярно предпринимают такие попытки. Причем с таким сумасшедшим азартом, что теперь Венецианская биеннале полноправно носит звание самой авторитетной и представительной выставки современного искусства. Именно здесь диктуется мировая художественная мода, устанавливаются критерии, фиксируются тенденции, апробируются свежие идеи и принципы галерейного экспонирования, подтверждаются репутации и зажигаются новые имена. Неудивительно, что на открытие биеннале съезжается вся мировая арт-элита, а для художников хотя бы однажды попасть в каталог этой грандиозной выставки является не только делом чести, но и коммерческой удачей — после этого можно смело пририсовывать к ценникам своих холстов, объектов и инсталляций толстые нули.
Еще Венецианскую биеннале, кажется, уже даже не в шутку, называют Олимпийскими играми современного искусства. Все дело в том, что кроме главной международной экспозиции в Арсенале, над которой каждый раз колдует специально приглашенный куратор (в этом году — американец Роберт Сторр), здесь форсят друг перед другом национальные павильоны — так по традиции называют на биеннале проекты из разных стран. Собственно, самих павильонов как зданий — три десятка. Они расположены в едва ли не единственном тенистом месте Венеции — садах Джардини. Большинство их, кстати, было построено к первой, уже более чем вековой давности биеннале, и, значит, они навечно заняты бывшими империалистами вроде Британии, Франции, Германии, Испании, США и России и прочими солидными или расторопными державами. Другим участникам биеннале приходится превращать в "национальные павильоны" загодя арендованные музеи, церквушки, палаццо или просто свободные участки города. Несколько лет назад, когда Украина дебютировала на мировом чемпионате современного искусства в Венеции (лучшая национальная экспозиция, к слову, получает приз — "Золотого льва"), наши сметливые кураторы устроили показ достижений украинского трансавангарда в армейской палатке на подходах к садам Джардини. Выглядело это, по правде говоря, довольно жалко и нелепо. На сей раз все, конечно, будет намного респектабельнее — организовывает украинскую экспозицию небедный фонд Виктора Пинчука, сняв под национальный павильон роскошное палаццо Пападополли на Гранд-канале и поручив концептуальное решение проекта американо-британскому куратору Питеру Дорошенко. Проект называется "Поэма о внутреннем море" и осуществлен интернациональной командой. Образ Украины сообща создавали в основном живущие в Германии украинцы Борис Михайлов, Александр Гнилицкий и Леся Заец, давно осевший в Москве Сергей Братков, а также приглашенные международные звезды — гений гламурного фото Юрген Теллер, знаменитая британская видео-артистка Сэм Тэйлор Вуд, мастер инсталляций из Чикаго DZINE и прославившийся пересмешничеством рекламных клише Марк Тинчер, чей гигантский декоративный баннер "Мы — украинцы. Что еще?", вывешенный над палаццо, стопроцентно увидят все горожане и гости Венеции, даже слыхом не слыхавшие о современном искусстве.
Похоже, господин Дорошенко рассчитал все верно. По крайней мере, украинский проект идеально вписывается в концепцию нынешней биеннале. Провозгласив ее девизом фразу "Думать чувством, чувствовать мыслью", Роберт Сторр, однако, главный акцент в гранд-экспозиции сделал на аутентику и экзотику, предоставив Арсенал в основном африканскому искусству. Что, в общем, симптоматично. Ведь современные художники хотя и стремятся говорить на универсальном языке глобализма, выделиться из своего сообщества по-прежнему пытаются, эксплуатируя национальные фетиши, тотемы и комплексы.
Венеция / с 10 июня
www.labiennale.org