Резня языками в Техасе
Квентин Тарантино снова признается в любви
Рассказывает СЕРЕЖА Ъ-ВАСИЛЬЕВ
История "Доказательства смерти" началась в 2003 году с очередного домашнего просмотра в кругу друзей прочно забытых фильмов ужасов 1970-х годов из личной коллекции Квентина Тарантино. В программе вечера, как обычно, значились два безвестных фильма на поцарапанной пленке. Присутствовал на показе и закадычный друг и коллега автора "Криминального чтива" Роберт Родригес. Именно ему пришла в голову идея реанимировать это паршивое по качеству, но привлекающее искренностью и пренебрежением к коммерческим канонам Голливуда кино на экране. Хотя бы для того, чтобы познакомить новое поколение зрителей с культурным феноменом, во многом сформировавшим бунтарскую эстетику самих Роберта Родригеса и Квентина Тарантино.
Сказано — сделано. Вспомнив "Землю мертвецов" Джорджа Ромеро, "Хеллоуин" Джона Карпентера и массу куда более примитивных лент, Роберт Родригес снял фильм о зомби, терроризирующих техасский город ("Планета террора"). А Квентин Тарантино — ленту о маньяке, истребляющем симпатичных девушек из киногруппы, приехавшей в Техас на съемки ("Доказательство смерти"). В США оба фильма под титулом "Грайндхаус" демонстрировались на одном сеансе, что, по замыслу авторов, должно было дополнительно подчеркнуть атмосферу провинциальных кинотеатров 1970-х, где пару трэшевых лент можно было посмотреть по цене одного билета.
По иронии судьбы продюсеры проекта братья Вайнштейны, разочарованные неказистыми сборами "Грайндхауса" в американском прокате, поступили с картиной, откровенно плюющей на Голливуд, в лучших голливудских традициях. Решив, что на оригинальной идее своих постоянных авторов все еще можно неплохо заработать, они слегка перемонтировали картину, добавили несколько не вошедших в ее первый вариант эпизодов, а затем грубо разрезали ее на две части. "Планета террора" Роберта Родригеса пока легла на полку, а "Доказательство смерти" после вояжа на Каннский кинофестиваль теперь выходит в европейский прокат.
Надо признать, что лишенный соседства с "Планетой террора" новый фильм Квентина Тарантино явно утратил свой стилистический аромат, который создают старомодные титры, нарочито состаренное изображение (как будто пленку возил по полу пьяный киномеханик) и слегка бестолковый монтаж. Впрочем, оставшись один на один со зрителем, картина скорее выигрывает. Вместо того чтобы быть гимном "плохому" кино, которое никто не помнит, кроме фанатиков американской массовой культуры, "Доказательство смерти" превращается в удивительное вместилище неожиданных парадоксов, грубо перезагружающих представление как о канонах трэшевых страшилок, так и о стилистике самого режиссера. И если уж искать для новой ленты Квентина Тарантино аналогии, то ими скорее окажутся сюрреалистические комедии в духе ипохондрика Вуди Аллена, нежели фильмы ужасов, забористо-кроваво повествующие о трудовых буднях хладнокровных садистов и маньяков.
Хотя свихнувшийся убийца в фильме, конечно, присутствует и даже выглядит весьма колоритно. Его зовут Каскадер Майк (бесподобный Курт Рассел вспоминает в этой роли свою бурную кинематографическую молодость), у него шрам на пол-лица, иссиня-черный автомобиль Dodge Charger 1969 и черная ненависть к отказывающим ему женщинам и раз и навсегда отказавшей киноиндустрии. Немудрено, что с особым удовольствием он давит колесами именно девушек-актрис — восьмерых, если быть точным: в обтягивающих майках и коротких шортах, без передышки болтающих о пустяках и замолкающих лишь для того, чтобы выпить коктейль, выкурить косяк и обворожительно улыбнуться в камеру, которую держит режиссер. К слову, в "Доказательстве смерти" впервые в своей карьере Квентин Тарантино примерил на себя еще и роль оператора.
Собственно, если знаменитый режиссер и копирует чей-то стиль, так исключительно свой собственный. Коды кино класса В 70-х, которым он вроде бы собирался следовать по правилам эксперимента, летят в тартарары. Вместе с представлением об ужасе как постоянном напряжении и нервной дрожи. Вот девушки едут на машине и разговаривают ни о чем, вот остановились перекусить и разговаривают ни о чем, вот пошли выпить в бар и разговаривают ни о чем. Сценарий "Доказательства смерти" выглядит блестящей цитатой интермедий из "Криминального чтива", лишенной, правда, интригующей криминальной истории, какого-либо смысла и надежды на его появление.
Впрочем, как раз в отношениях со зрителем Квентин Тарантино максимально плотно приближается к безголовым штампам трэшевого кино 1970-х. Появление в кадре Каскадера Майка, решившего наконец-то прервать непрекращающийся, хотя и забавный поток пьяного девичьего сознания, воспринимаешь с радостным облегчением и детским восторгом.