Каждая из шин мощных грузовиков, перевозящих черное смешанное с песком месиво, весит как четыре автомобиля, возбужденно объяснил нам один из инженеров, работающий на этой шахте на севере Канады. А сами эти грузовики способны перевозить до 400 тонн груза. Они движутся вокруг ямы, имеющей несколько сот метров в ширину и несколько километров в длину, причем эта яма постоянно растет. Такие же открытые шахты должны покрыть прилегающую территорию площадью около 3000 кв. км. А подземные шахты охватят территорию и того больше — 35 000 кв. км.
Нефтеносные пески Канады — так называется это черное месиво — громадны во всех отношениях. Они содержат 174 млрд баррелей нефти, которую можно выгодно добывать уже сейчас, и еще 141 млрд баррелей, которые можно было бы разработать, если цены на нефть вырастут или затраты на добычу сократятся,— и этого количества достаточно, чтобы запасы нефти в Канаде превысили те, которыми располагает Саудовская Аравия. Эти запасы привлекают огромные инвестиции таких нефтяных гигантов, как Royal Dutch Shell, Exxon Mobil и Total. Но они же вызывают и горячие споры.
До недавнего времени большинство крупных нефтяных компаний избегали разрабатывать нефтеносные пески, поскольку это требует высоких затрат. В большинстве случаев для добычи нефти необходимо сначала вырубить леса, покрывающие весь регион, осушить болотистую почву, снять поверхностный слой земли и потом выкапывать залегающий под этим слоем нефтеносный песок. Затем производители смешивают добытую массу с водой, нагретой при помощи природного газа, чтобы отделить нефть от песка. Кто-то осуществляет этот процесс под землей, закачивая пар в более глубокие месторождения и выкачивая образующуюся жидкую массу. В результате обоих этих процессов образуется битум, который необходимо подвергнуть дополнительной обработке, чтобы получить из него бензин. Все это требует больших затрат энергии, поэтому производственные издержки на добычу только одного барреля составляют $18-23. Аналитики Citibank считают, что разработка нефтеносных песков целесообразна только тогда, когда цены на нефть не опускаются ниже $40 за баррель.
Но сейчас, когда нефть продается примерно по $70 за баррель, а крупные нефтяные компании сбились с ног в поисках новых месторождений, нефтеносные пески вдруг стали очень привлекательными. Опасности, что разведывательные работы окажутся безрезультатными, нет никакой, потому что нефть там точно есть. Как только работа на таком месторождении налажена, оно способно обеспечить бесперебойный и постоянный поток нефти в течение 30 или более лет. В то время как на обычных месторождениях объем добычи менее предсказуем. А приятнее всего то, что нефтеносные пески находятся в Канаде — умеренной и стабильной стране.
Так что крупные нефтяные компании уже начинают туда сбегаться. В этом месяце компания Total заявила об увеличении общего объема инвестиций в этот регион до 15 млрд канадских долларов. Норвежская компания Statoil только что вложила $2 млрд в покупку канадской компании, обладающей правами на разработку нефтеносных песков. Подключаются также Shell, Exxon, Chevron и другие. Добыча нефти в регионе, объем которой сейчас достигает 1,2 млн баррелей в день, к 2020 году должна вырасти до 4 млн баррелей. Тогда по уровню добычи Канада окажется на одном уровне с Ираном.
Однако не все нефтяные гиганты убеждены в выгоде этого предприятия. Например, BP не берется за это. Если цены на природный газ вырастут или цены на нефть упадут, тогда нефтеносные пески сразу окажутся менее привлекательными. На самом деле данные по развитию индустрии показывают, что затраты на добычу с 2001 года выросли почти втрое, причиной чего стала нехватка трудовых ресурсов и запчастей, например, тех же огромных шин.
А пока канадская провинция Альберта пересматривает свой налоговый режим. В 90-х годах прошлого века, когда интерес к нефтеносным пескам был невысок, провинция старалась привлечь инвестиции, устанавливая символическую арендную плату за пользование недрами в размере 1% от доходов до полного покрытия затрат на инвестиции. Сегодня же, несмотря на то что добыча постоянно растет, доходы провинции от арендной платы падают, поскольку нефтяные компании пользуются преимуществами этой и других налоговых льгот. Критики утверждают, что времена изменились и что добывающие компании теперь могут позволить себе платить больше. То есть, если говорить более широко, они считают, что быстрый рост этой индустрии стимулирует инфляцию в провинции и перегружает ее инфраструктуру, поэтому этот рост необходимо замедлить. Мэр главного района, где ведется разработка нефтеносных песков, призвал к некоторому сокращению числа новых проектов.
Однако наибольшая неопределенность связана с экологией. По данным экологического института Пембина, при добыче нефти из нефтеносных песков выделяется в два-три раза больше углекислого газа, чем при добыче ее из обычной скважины. А канадское правительство взяло обязательства сократить в Канаде выбросы углекислого газа в атмосферу. И для этого оно скоро потребует, чтобы добывающие компании сократили выбросы на 2% в год. Активисты еще одной организации, Всемирного фонда дикой природы, говорят, что необходим более жесткий режим.
Тем временем Калифорния и 11 других американских штатов собираются принять законы о борьбе с загрязнением окружающей среды, которые бы запрещали продажу бензина, полученного из источников с высоким выбросом углекислого газа. Shell и другие крупные компании, вкладывающие средства в разработку нефтеносных песков, надеются удовлетворить эти требования, откачивая выбросы из своих шахт и загоняя их под землю. Правда, технология, позволяющая это сделать, пока только разрабатывается. Другими словами, неопределенность вокруг нефтеносных песков настолько же велика, насколько и проекты по их разработке.