ЕКАТЕРИНБУРГСКИЙ ОПЕРНЫЙ ТЕАТР в авральном режиме, за три недели, подготовивший премьеру «Травиаты» к своим зимним зарубежным гастролям, решился ввести ее в основной репертуар. Спектакль от спешки не пострадал, труппа, цеха и оркестр доказали свой профессионализм.
Вернуть зрителя поручили питерскому режиссеру Алексею Степанюку, поставившему в Екатеринбурге «Снегурочку», а “Травиату” — в Мариинском и Казанском театрах. Степанюк, пожалуй, впервые показал екатеринбургской публике современную оперу по западному образцу, тяготеющему к шоу, когда артисты не стоят столбом на сцене, а оживленно передвигаются, согласно логике сценического действия, что требует от них не только вокальных данных, но и драматического мастерства.
В этом смысле преуспел, в первую очередь, хор: полсотни человек не только поют не самые легкие партии, но и постоянно перемещаются. А выход тореадоров стал одним из самых эффектных фрагментов спектакля: три десятка поющих коленопреклоненных мужчин во фраках растопят сердце любой зрительницы. Тореадоры заставляют даже забыть о разочаровании от предшествующего им не самого удачного танца цыганок. Пожалуй, это единственный недочет спектакля, если не считать неприятную привычку главного героя, Альфреда Жермона закидывать ноги на стол.
Как правило, постановщики «Травиаты» целомудренно игнорируют эротическую нотку, присутствующую в исходном материале, — повествовании Дюма-сына о своем романе с дамой полусвета. Но екатеринбургские афиши «Травиаты» с тесно обнявшейся парой не обманули ожидания публики. В динамике сценического действия хор доходит, натурально, до оргии, в которой «скрещенья рук, скрещенья ног», и отвлекает его от приятного времяпрепровождения только неблаговидный поступок главного героя — Альфреда Жермона, швыряющего деньги в лицо любящей его женщине.
Спектакль получился необыкновенно свежим и роскошным. И не без помощи Натальи Степановой — ее великолепные бальные платья периода второй империи с кринолинами, воспринимающиеся как романтический символ господства женщин — воссоздают эпоху, когда, по выражению Теофиля Готье, «волновались при виде высунутой ноги или тесно облегающей перчатки».
Заданный «сверху» курс на традицию себя оправдал.
Кася Попова