восхищена Марина Прохорова
МЫ УЖЕ НЕ УЗНАЕМ, к большому сожалению, какой именно цвет был издевательски назван классиком "цветом бедра испуганной нимфы". Примечательно, что Толстой издевался не только над модным окрасом мужских панталон, но и над сложившейся к тому моменту манерой именовать оттенки, или скорее, калькировать их французские наименования. У лишенного толстовского максимализма современного модного критика европейская, и особенно французская, культура восприятия тончайших нюансов цвета вызывает не иронию, а восхищение. В XIX веке она достигла уровня, в нынешнее время непредставимого. И теперь большую часть вновь вошедших в моду всевозможных оттенков пудрово-розового все называют по-разному, в зависимости от личных ассоциаций.
Правда, легендарного цвета нимфиного бедра среди модных оттенков сезона, скорей всего, нет - он должен быть холодным. Даже нимфы от испуга бледнеют, а не розовеют.
В моде же смуглые, теплые тона, близкие к цвету человеческой кожи. Бледной, смуглой, покрытой легчайшим загаром или почти совсем розовой, цвета разгоряченной солнцем кожи настоящей блондинки. Но во всех разнообразных пудро-вых цветах обязательно чувствуется ассоциация с юностью, нежностью и при этом со здоровьем.
Пудрово-розовые и пудрово-кремовые цвета столь разнообразны, что среди них всегда возможно найти оттенок, необычайно идущий именно вам. И тогда окажется, что этот нежный юный румянец девицы, нагулявшейся в цветущем саду, освещает и ваше лицо.
Нежные телесные цвета время от времени входят в моду, и случается это неизменно в те моменты, когда в женском образе более всего ценится изысканность. В этом сезоне они вошли в моду все, и при этом одинаково удачно сочетаются с одеждой всех актуальных стилей. Но кроме того, в их использовании появилась настоящая новость. Этим летом обнаружилось, что все пудровые оттенки очень красиво дополняют друг друга. Они настолько теплы и естественны, что неизменно смешиваются в удачный ансамбль, без каких-то исключений. Все это потому, что они человеческие, и переходы от тона к тону столь же естественны, как светотень в живописи.