Трудности перевода

Российскому бизнесу бывает сложно наладить эффективную коммуникацию с иностранными юристами из-за языкового барьера и различий в правовых системах. Управляющий партнер CLS Владислав Забродин рассказывает о том, как четкая формулировка задач и ожиданий поможет сторонам избежать недоразумений и сэкономить деньги.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Несмотря на всем известные вызовы, связанные с динамической геополитической конъюнктурой, Россия глубоко интегрирована в мировую экономику. По данным Всемирного банка за 2023 год, импорт в РФ составил 19% от ВВП страны, а экспорт из РФ — 23%, что составляет около $380 млрд и $460 млрд соответственно. Если добавить к этому многомиллиардные вложения россиян за рубежом, а также инвестиции иностранцев в Россию, то общий годовой оборот международных операций РФ легко превысит $1 трлн.

За этими цифрами стоит немыслимое количество человеко-часов, потраченных на переговоры с контрагентами по всему миру, согласование и оформление договоров на разных языках, анализ применимой нормативной базы разных стран, подготовку отчетности, структурирование и проведение оплат, уплату обязательных платежей, разрешение споров и прочие мероприятия, требующие знаний, навыков и опыта юристов.

Неудивительно, что многим российским юристам, как внешним, так и корпоративным, все чаще приходится работать с иностранным законодательством и иностранными юрисдикциями. Конечно, в каждой стране присутствуют местные эксперты, которые — с учетом различных ограничений — готовы за деньги помочь российскому бизнесу с решением различных правовых задач. Но, взаимодействуя в рамках реализации юридических проектов с несколькими десятками юрисдикций в разных частях мира, становится очевидно, что в каждой стране свои уникальные особенности.

Верю — не верю

Уже на начальном этапе взаимодействия с зарубежным контрагентом стоит помнить о разности культур и языка и, даже употребляя наряду со своим иностранным советником, казалось бы, одинаковые слова, нужно быть уверенным, что вы оба действительно вкладываете в них один и тот же смысл. Также стоит быть максимально корректным в выборе слов и понимании собственных пожеланий и не стесняться уточнять у вашего визави, что конкретно имеется в виду, поскольку неверно сформулированная задача — достаточно стандартная проблема для клиентов из России (да и всего бывшего СССР). На практике мы часто сталкиваемся с ситуацией, когда после первого общения с российским клиентом иностранный юрист уходит в полной уверенности, что его хотят использовать не для соблюдения закона, а для его нарушения.

Еще один важный аспект — понимание культуры взаимодействия. Период, который проходит с момента обращения к иностранным юристам до заключения с ними договора и включения «счетчика»,— это «медовый месяц», а вот время, которое отсчитывается после начала оплачиваемой работы, уже сродни браку. Особенно это касается юристов из англосаксонских стран, где к юридической профессии относятся не как к научной или общественно значимой деятельности, а скорее как к бизнес-искусству риторики и логики, умению откопать полезные для клиента факты и нормы из всего существующего нагромождения судебных решений. Непонимание разницы в подходах может дорого обойтись. К примеру, если обратиться к немецкому доктору юридических наук по какому-то практическому вопросу, то с первых секунд общения он постарается показать свои глубокие знания закона и права и, вероятно, сообщит, что ваша задача сформулирована неверно и требует переосмысления. А если обратиться к юристу во Флориде, то он, едва ознакомившись с вашим вопросом, уже на первой встрече может уверить вас, что вы абсолютно правы, дело перспективное и стоит биться до победного конца. Но означать это будет не стопроцентную победу в деле: подобными формулировками юрист хочет продемонстрировать, что готов занять вашу сторону на все 100%, какой бы специфичной ни была ваша ситуация.

Семь раз отмерь

Если на стадии формулирования задачи у вас получилось договориться, можно переходить к ее уточнению. На этом этапе важно подробно, без подтекста сформулировать, какой именно результат работы вы ожидаете от юристов, причем обе стороны должны понимать это одинаково. Договоренность желательно подтвердить письменно. Необходимость прописывать очевидные, казалось бы, вещи происходит из той же разницы в подходах — так, когда иностранные клиенты начинают в России проект с привлечением российских юристов, то чаще всего первым делом просят провести юридический анализ ряда вопросов и фактов. Ожидаемый результат — меморандум, отчет или другой аналитический документ, на основе которого принимается решение о дальнейших действиях. Когда же россияне обращаются к иностранным юристам, то в большинстве случаев это происходит для реализации уже принятого ранее решения: с кем-то судиться, во что-то вложиться, что-то купить или продать. Не зря российские клиенты слывут по всему миру решительными и смелыми людьми.

Разница в культуре принятия решений приводит к значительным недопониманиям. Например, российская компания обращается к английскому барристеру с просьбой подготовить fee proposal на подачу и сопровождение иска в арбитраже. В ходе переговоров о коммерческом предложении и на основании поверхностной информации барристер говорит россиянам, что дело может быть перспективным, шансы есть, но дьявол в деталях — надо разобраться. А после заключения договора, передачи конфиденциальных документов, оплаты аванса и наработки десятков человеко-часов барристер представляет проект иска, но сообщает, что, согласно проведенному им анализу, шансы на положительный исход минимальны.

С точки зрения россиян, английский барристер взялся за дело чуть ли не на ложных началах — клиенты подразумевали, что уважающий себя адвокат с репутацией не будет брать деньги за проигрышное дело. А с точки зрения барристера, к нему обратились не с просьбой помочь с принятием решения «подать иск или нет», а с просьбой подготовить иск и, пока он не вник в подробности дела, уверенно говорить о перспективах дела как минимум непрофессионально.

Время — деньги

Еще одна существенная особенность, которую часто не учитывают при работе с иностранцами,— вопросы оплаты, особенно если поручение касается судебного спора, где каждый новый поворот стратегии может означать для клиента дополнительные издержки. Даже если в проекте удалось договориться о фиксированной стоимости вместо почасовой оплаты, необходимо понимать, что изменения в ситуации или подходе могут существенно отразиться на стоимости работы. Оценить финансовые последствия очередного юридического поворота стоит немедленно, до того как юристы начали действовать. Кодекс этики никак не повлияет на размер счета, выставленного за дополнительную работу, поэтому оговорить корректировки в проекте нужно максимально детально.

И, конечно, несмотря на некоторую динамику мировой политической ситуации, не стоит забывать о санкциях: сегодня ограничения могут во многих случаях помешать иностранному юристу принять поручение от связанного с РФ клиента. Если вы действуете от имени юрлица, нужно внимательно отнестись к первоначальной формулировке и путям направления запроса, чтобы сразу не получить отказ и не бродить по зарубежному юридическому рынку, стучась в двери консультантов, которым из-за некорректных формулировок запроса работать с вами будет просто запрещено.