Приватизация, о которой так много говорили и говорят, несмотря ни на что происходит, отменяя привычные приемы борьбы за власть на предприятии.
Едва немногие из производственных предприятий Москвы завершили приватизацию до конца, как уже произошли два весьма показательных случая. Оба связаны с предприятиями, которым выгодно резко изменить профиль деятельности, воспользовавшись своим географическим положением — в центре Москвы.
История для запугивания генеральных директоров, или Директора, не устраивающего новых хозяев, смещают
Из окна кабинета директора бывшей фабрики школьной мебели, ныне АО "ШКОМ", открывается прекрасный вид на Третьяковскую галерею. На дверях кабинета все еще висит табличка "Горохов В. Н.". В этом кабинете новый директор АО, Виктор Барановский, охотно рассказал Ъ, как происходила смена руководства фабрики.
Из 51% акций, распределенных на льготных условиях среди трудового коллектива, примерно по 10% оказалось у директора Владимира Горохова и трех его заместителей (в том числе у Виктора Барановского, отвечавшего за экономическую деятельность). Трудовой коллектив, насчитывающий 150 человек, оказался собственником 9% акций.
За контрольный пакет акций ШКОМа развернулась горячая борьба между крупными инвесторами на чековом аукционе, причем повышенный интерес к приватизированному комбинату явно не был связан с самим производством. Одна из четырех площадок предприятия располагается в самом центре Москвы, что говорит само за себя, остальные три площадки тоже недурны.
На чековый аукцион фонд имущества выставил почти все акции АО "ШКОМ", не распределенные по закрытой подписке (44%). В результате аукциона на один ваучер победители получили акций лишь на 90 рублей — самый высокий курс акций на московских чековых аукционах (Ъ писал об этом). Большая часть проданных акций почти поровну отошла к четырем крупным инвесторам: Росмедбанку, в котором находится счет "ШКОМа", и фирмам "Глория", "Валент" и "Samson". Администрации, хоть она и старалась, акций прикупить не удалось. Правда, теперь г-н Барановский даже доволен, что держателями крупных пакетов оказались надежные и богатые организации.
В повестку дня первого собрания акционеров АО "ШКОМ" среди прочих был включен вопрос о выборах генерального директора. На этот пост претендовали Горохов и три его заместителя. Неожиданными, по крайней мере для директора, оказались итоги голосования. Г-н Горохов получил 41,84% голосов, а Барановский — 58,03%. При этом двое заместителей, обладающие по 10,3% голосов, и сам Горохов (10,3%) голосовали за кандидатуру Горохова — как, видимо, и коллектив (9,2%). Барановского же предпочли четыре крупных инвестора и он сам.
Г-н Барановский отказался отвечать на вопрос, почему новые хозяева предприятия предпочли нового директора, и ограничился таким сообщением: "Мы с Гороховым после аукциона проводили переговоры с нашими новыми инвесторами, и те смогли поближе познакомиться с нами". "Наш конфликт — это конфликт старого и нового. И я представляю в нем старое" — заявил корреспонденту Ъ г-н Горохов. По его словам, инвесторов не устраивала проводимая им политика максимального комфорта для трудового коллектива — прежде всего, в вопросах заработной платы. Новый же директор решил действовать в интересах инвесторов, чем и произвел на новых хозяев более благоприятное впечатление. Как отмечают наблюдатели, стороны вели борьбу цивилизованными методами и избегали запрещенных приемов. Бывший и настоящий директора рассматривают сейчас возможности дальнейшего сотрудничества.
История для ободрения генеральных директоров, или Некоторые способы смещения директоров все-таки незаконны
Центральный научно-исследовательский институт радиоэлектронных систем — головной институт бывшего Министерства радиопромышленности СССР — тоже занимает хорошее, девятиэтажное здание в центре города Москвы, но при этом находится на более ранней, нежели ШКОМ, стадии приватизации.
В институте бушует конфликт между советом трудового коллектива и директором, Вячеславом Саблиным. Наиболее анекдотичным в этом конфликте является то обстоятельство, что стороны спорят между собой так, как должны спорить нанятый персонал и администрация, между тем как все спорщики — уже собственники. Коллектив выбрал второй вариант льгот, и закрытая подписка на акции была проведена таким образом, чтобы всем досталось поровну. Так что акции уже распределены, хотя пока и не оплачены.
Между тем коллектив по-прежнему тратит силы на спор с дирекцией по поводу принятой в институте системы оплаты труда (начальники отделов достаточно свободно распределяют деньги среди своих сотрудников), с которой сотрудники связывают свою чудовищно низкую зарплату (у кандидата наук — 4,5 тыс. руб.). Настоящей причиной мизерных выплат является низкая цена военных заказов, которыми кормится ЦНИИРЭС. Игорь Плотников, один из главных противников Саблина, заявил корреспонденту Ъ: "Саблин поставил своей целью развалить институт низкой заработной платой. Он хочет сократить число сотрудников до минимума и сдавать помещения в аренду." Впрочем, со стороны сторонников г-на Саблина звучат абсолютно такие же обвинения в адрес г-на Плотникова.
Не совсем, однако, понятно, почему вообще в институте кого-то еще интересует зарплата. Чем больше новое АО "загребет" арендной платы, тем более высокие дивиденды сможет оно платить своим акционерам, — это во-первых, а во-вторых, все сотрудники уже смело могут сами увольняться (чтобы не занимать место в здании, необходимое будущим арендаторам) — ведь распределение акций произошло уже давно, и дивиденды будут получать как уволенные, так и оставшиеся. Силы, затрачиваемые на этот спор, уместнее было бы обратить на поиск наиболее выгодных арендаторов.
На взгляд экспертов Ъ было бы естественнее, если бы будущие акционеры обсуждали размер зарплаты и коллективный договор, который они предложат в будущем персоналу, нанятому для обслуживания будущих же арендаторов. Но до этого, увы, руки не дошли. Не дошли и до обсуждения вопроса о том, как обеспечить возможность заниматься наукой тем, кто этого захочет.
Вместо этого во время работы конференции трудового коллектива, на третий день — да, она продолжалась три дня! — г-н Саблин предъявил ей приказ ГКИ об образовании АО и назначении его, Саблина, директором этого АО. Конференция была потрясена. Подражая высоким образцам не только длительностью и пылом обсуждения, но и тактическими ходами, она тут же приняла решение о приостановлении регистрации АО и направила соответствующее решение в ГКИ (хорошо еще, что не в Конституционный суд).
АО, тем не менее, зарегистрировали. Нервничать, однако, не стоило. Проще дождаться первого же общего собрания акционеров (которое может состояться сразу после того, как подлежащие свободной продаже акции института будут проданы на чековом аукционе) и избрать нужного генерального директора — над собранием акционеров приватизированного предприятия Госкомимущество уже не властно. В этом контексте для всех спорящих сторон куда более плодотворной (особенно при распыленности акций) была бы сейчас политика коалиций с теми несколькими крупными инвесторами, которые наверняка уже нацелились на здание института и на чековом аукционе станут владельцами трех-четырех крупных пакетов его акций (см. выше главу об АО ШКОМ). Но о такой экзотике, как "сторонние инвесторы", в ЦНИИРЭСе не вспоминают.
Вместо этого, 3 марта в холле института прошло общее собрание. Оно объявило себя собранием акционеров (фактически им не являясь, т.к. акции не выкуплены) и приняло решение об отстранении Саблина и избрании временно исполняющим обязанности директора Плотникова. И пошла уже совершенная уголовщина: Саблина силой выдворяют из института. В проходной здания, и так неплохо охраняемого (все-таки секретное учреждение!), дополнительно дежурят еще и дружинники. У них одна задача: не допустить проникновения г-на Саблина на рабочее место. Группа сотрудников, в которую входил и Плотников, взломала сейф директора. Г-н Плотников "изъял гербовую печать института из канцелярии с применением физической силы". И так далее. По ходатайству г-на Саблина возбуждено уголовное дело. Идет следствие.
Тем временем счет ЦНИИРЭС в банке "Кредит-Консенсус", заблокирован. Банк не признает подписи Плотникова как директора — для банка директором остается Саблин. Поэтому коллективу вряд ли удастся получить зарплату по новому коллективному договору.
Налицо прискорбное непонимание действующими лицами своих реальных интересов. Располагая, в сущности, властью в АО (51% акций), и имея возможность использовать ее себе во благо, борцы своими привычно социалистическими ходами поставили эту власть под сомнение: многие не получающие зарплаты акционеры свои акции продадут — и неизвестно, у кого тогда окажется контрольный пакет... А кого-то могут и в казенный дом посадить, и это вместо кресла члена правления, например...
Обе истории приводят, между прочим, и к такому выводу. Если большие пакеты акций получают крупные инвесторы, то можно сказать: пришли новые хозяева, понимающие свои интересы, — и надеяться на установление порядка. А если нет, начинается суматоха, невнятица и в конечном итоге — скандал.
ПАВЕЛ Ъ-КРИЖЕВСКИЙ, НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛИНИЧЕНКО