дипломатия
Глава МИД Германии Франк Вальтер Штайнмайер вчера прибыл в Москву с экстренным визитом и обсудил с российским руководством намеченный на 18 мая саммит Россия--ЕС. В Москве господин Штайнмайер пытался спасти уже не саммит в Самаре, который фактически провалился еще до своего начала, а судьбу дальнейших отношений между Россией и Европой.
Как и предсказывал Ъ (см. вчерашний номер), самарский саммит Россия--ЕС, который пройдет 18 мая, провалился еще до его открытия. "Начать переговоры по новому соглашению о партнерстве и сотрудничестве (СПС) между Россией и ЕС на саммите в Самаре будет совершенно невозможно",— решительно заявил вчера верховный представитель ЕС по внешней политике Хавьер Солана. "Мы не намерены подписывать никаких соглашений",— вторила ему и еврокомиссар по внешним связям Бенита Ферреро-Вальднер. Таким образом, главная цель российско-европейского форума в Самаре — начало переговоров о новом соглашении — не будет реализована, а значит, сам саммит станет пустой формальностью.
Впрочем, даже при отсутствии подписанных соглашений многое будет зависеть от того, в какой атмосфере пройдет саммит. Если форум в Самаре превратится в скандальное выяснение отношений между российским руководством и лидерами Евросоюза, то о конструктивном диалоге между Москвой и Брюсселем можно будет на какое-то время забыть. Судя по тону заявлений российских и европейских чиновников, в последние дни все шло именно к тому. Спасать положение в Москву вчера отправился глава германского МИДа Франк Вальтер Штайнмайер. Как рассказали Ъ в российском МИДе, визит было решено проводить в закрытом режиме и чтобы "никаких журналистов".
Вместе с президентом России Владимиром Путиным в резиденции "Ново-Огарево" появились глава МИДа Сергей Лавров, помощник президента Сергей Приходько, спецпредставитель по развитию отношений с ЕС Сергей Ястржембский и глава минсельхоза Алексей Гордеев, который был приглашен явно для предметного обсуждения эмбарго на поставки польского мяса. Впрочем, за последнее время к проблеме вето Польши на заключение соглашения с Россией добавились не менее острые проблемы: конфликты с Эстонией из-за Бронзового солдата и с Литвой из-за непоставок нефти по нефтепроводу "Дружба".
А буквально за час до того, как господин Штайнмайер появился на пороге зала для переговоров, его задача осложнилась — Польша выдвинула новое условие снятия своего вето на ведение переговоров о перезаключении СПС. Помимо отмены эмбарго на поставки мяса Варшава потребовала от ЕС принять декларацию, гарантирующую энергобезопасность "Польши и новых членов ЕС, зависящих от поставок российских нефти и газа". Фактически новое условие Варшавы — это старое требование к России ратифицировать Энергетическую хартию. Но если в конце прошлого года Брюсселю удалось убедить Польшу снять это заранее невыполнимое для Москвы требование, то в новых условиях, когда налицо изменение подхода ЕС к отношениям с Россией, Варшава решила его восстановить.
Тем не менее Владимир Путин в общении с Вальтером Штайнмайером старался сглаживать противоречия и говорил вполне дружелюбно: "Конфликтов у нас нет, есть разногласия во взглядах на то, как решать те или иные проблемы. Но с обеих сторон есть желание их решать, и это уже неплохо". Германский гость немедленно поддержал миролюбивый настрой российского президента: "Мы заинтересованы в том, чтобы преодолеть различия в интересах, подчас коллизии, которые существуют, и не дать им стать крупными политическими конфликтами".
Под конец разговора Владимир Путин намекнул, что Москва постарается не доводить диалог до открытой конфронтации и тем самым поможет Германии сохранить лицо как главному организатору саммита. Ведь канцлер ФРГ Ангела Меркель еще в январе объявила отношения с Россией одним из главных приоритетов председательства Германии в ЕС. Провал саммита уже стал для нее весьма чувствительным ударом, а возможная резкая тональность дискуссии могла бы стать серьезным пятном на репутации и Берлина, и лично Ангелы Меркель.
Судя по всему, российское руководство уповает на то, что доводить отношения с Россией до открытой конфронтации невыгодно прежде всего самому ЕС. Прямой конфликт заморозит диалог России и Европы, что грозит срывом договоренностей о реадмиссии и многих других соглашений. Несмотря на воинственную риторику, звучавшую на протяжении последних недель, открытый конфликт невыгоден и России. И если бы существовала гипотетическая возможность перенести самарский форум, для Москвы такой вариант, как ни парадоксально, мог бы стать даже более выгодным.