Вчера руководитель главной службы по вопросам деятельности правоохранительных органов секретариата президента ВАЛЕРИЙ ГЕЛЕТЕЙ заявил корреспонденту Ъ ЕЛЕНЕ ГЕДЕ, что главной целью распространения им информации о покушениях на политиков была попытка предупредить тех, кто эти покушения готовил.
— Вы обещали, что всю информацию о покушениях на оппозиционных политиков вы передадите в СБУ. Вы это уже сделали?
— Все то, о чем я говорил, я сделал. Материалы переданы в Службу безопасности, я проинформировал руководство СБУ обо всем, что мне стало известно.
— Обычно информация о готовящихся покушениях тщательно скрывается. Почему вы решили ее обнародовать до того, как передать имеющиеся у вас материалы в СБУ?
— Люди, причастные к этому сценарию,— с соответствующим авторитетом в преступном мире. Поэтому тот сценарий, который у меня был, не факт, что он не поменялся или не поменяется через день или два. Я выступил на пресс-конференции, понимая, что в данной ситуации мне надо действовать как гражданину, который не хочет ждать каких-то последствий, а потом раскрывать это преступление, как это было в случае с Гонгадзе. У меня была задача — поставить в известность тех, кто планирует эти покушения, заявить, что мы знаем и готовы к защите. Мы не стали ждать, пока кого-то убьют, а потом на этом делать какой-то пиар — мы не политики.
— О криминальных авторитетах вы говорили еще полтора месяца назад...— Тогда я не говорил о покушении, у меня не было такой информации. Я говорил о том, что установлены факты, что люди, имеющие отношение к избиению возле Центризбиркома в 2004 году, появились в Киеве, имея определенные гарантии, некоторые из них находятся в розыске. А тут нужно было действовать быстро. Мне сказали: "Работайте на упреждение. Люди приехали не просто так, они имеют отношение к определенным событиям, они работали с такими-то штабами".
— С какими именно штабами?— Ну, кто избивал людей возле здания ЦИКа в 2004 году?
— Вы уверены, что имеющиеся в вашем распоряжении документы настоящие, что это не провокация?
— На этот вопрос я отвечу, когда буду давать показания. Я готов на него ответить в любом состоянии, в любом месте, но не на трибуне, не политикам и тем более не корреспондентам. Но запомните: все то, что я сказал, подтвердится. Рано или поздно.