премьера кино
Для продолжения прошлогоднего фильма ужасов "У холмов есть глаза" — "У холмов есть глаза-2" (The Hills Have Eyes II),— которое по правде должно было бы носить порядковый номер 4, автор сценария Уэс Крейвен позвал на помощь своего сына. Вдвоем они надумали скормить мутантам-людоедам не простую американскую семью, а отряд национальной гвардии. Насколько это меняет дело, заинтересовалась ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Наверное, Уэс Крейвен, чьи собственные "Холмы" имели глаза первый раз в 1977-м, а второй раз только в 1985-м, завидует отлаженности современного кинопроцесса, позволившего продюсерам ремейков выпустить вторую серию горяченькой, с минимальным временным отрывом от первой. Но с другой стороны, если бы необходимость ковать железо, не отходя от кассы, так не поджимала, возможно, династия сценаристов Крейвенов располагала бы большим временем на размышление — а цейтнот, в котором находились авторы, наложил заметный отпечаток на драматургическую структуру вторых "Холмов".
Либеральная американская критика мгновенно заглотила наживку и безошибочно распознала намек на войну в Ираке в том, что на этот раз каннибальским мясом служит не типичная американская семья, а группа новобранцев, натыкающихся в пустыне на обезлюдевший военный лагерь. Однако даже если все время внушать себе, что имеешь дело с политической метафорой, увлекательнее происходящее на экране не становится. В том числе и потому, что во второй раз неизбежно теряется элемент неожиданности. Члены мирной семьи из первого фильма, застряв из-за поломки автомобиля на бывшем ядерном полигоне, довольно долгое время были если не веселы, то как минимум беспечны, и честно не подозревали о подстерегающих их подземных жителях, шахтерах-мутантах, которые по первости действительно шокировали как внезапностью появления, так и чудовищностью облика. Во вторых "Холмах" военные, а вместе с ними и уже подготовленный зритель второй серии настораживаются сразу и начинают пристально смотреть под ноги и по сторонам, но к счастью, это никак не замедляет скорость, с которой они будут истреблены, и не влияет на продолжительность картины.
Перебирая в памяти самые страшные места, откуда может исходить угроза, папа и сын Крейвены первым делом вспомнили сортир. Из зеленой пластиковой будки, возвышающейся посреди обезлюдевшего военного лагеря, извлекают первую жертву мутантов, умирающую у них на руках. Следующий труп обнаруживается с застрявшим в размозженном черепе собственным бумажником с удостоверением личности для удобства опознания, и наконец, за очередным камнем герои натыкаются на трясущегося в предсмертных судорогах полковника, который предупреждает, что мутанты всех съедят, а девчонок попридержат в репродуктивных целях. Соответственно, сразу повышаются шансы выйти в финал живыми, хоть и не совсем невредимыми, у двух присутствующих в отряде девушек: одна блондинка, о которой никакой дополнительной информации не сообщается, а другая брюнетка и фанатичная мать, ежесекундно просматривающая на мобильном телефоне клип со своим сыном.
Поскольку в прошлогодних "Холмах" функционировала многочисленная семья из нескольких поколений с младенцами, собаками и неоднозначными отношениями, то теперь первая картина кажется изощренной психологической драмой по сравнению со второй, герои которой, чтобы не усложнять себе и без того нелегкую жизнь, ни в какие отношения между собой не вступают. Даже странно, что они знают друг друга по именам и вообще о чем-то разговаривают, а если вдруг и открывают рот, то диалоги построены с демонстративной тупостью: сначала какой-нибудь паникер выражает упаднические настроения типа "Нам всем крышка", а потом кто-то мужественный его сурово одергивает: "Такие разговоры не доведут до добра". Большой популярностью пользуется фраза "Давайте скорее аптечку!", которая истерически раздается над каждым новым изувеченным телом. Жалко, что мифическая аптечка так ни разу не появляется, а то было бы забавно посмотреть, как кому-нибудь в походных условиях приклеивают обратно пластырем оторванную с корнем ногу, предварительно помазав ее зеленкой.