премьера кино
Третья серия блокбастера про Человека-паука, известного в миру как Питер Паркер, пытается погрузиться в психологию героя, в которой обнаруживаются теневые стороны. Американская премьера фильма состоялась в рамках нью-йоркского кинофестиваля Tribeca на родине Человека-паука — в демократичном районе Квинс, где побывала ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
В третьем "Человеке-пауке" авторы намеренно нагромождают для главного героя целое войско оппонентов, чтобы в итоге выяснилось: самый опасный враг каждого человека, пусть даже и паука,— он сам. Противников у Паука на этот раз хоть и больше обычного, но ни один из них не сравнится по колоритности и харизме с доктором Осьминогом, которого играл во втором фильме Альфред Молина, оснащенный извивающимися металлическими щупальцами. Теперь за грандиозность спецэффектов отвечает Человек-песок, полученный из беглого каторжника, с которым героя связывают давние отношения, путем пентагоновских экспериментов. Визуально Песчаный Человек представляет собой передвижную гору песка, способную складываться в гигантскую антропоморфную фигуру, крушащую все вокруг, а когда приходит время поговорить по-человечески, то без труда воплощается в актера Томаса Хейдена Черча.
Из старых знакомых Человека-паука в третий фильм перешел также его лучший друг (Джеймс Франко), которому не повезло с папой, превратившимся в первом фильме в мутанта по кличке Зеленый Гоблин (Уиллем Дефо, фигурирующий в третьей серии только в качестве портрета на стене). Бывший друг испытывает сложные, амбивалентные чувства к Питеру Паркеру, которого он винит в убийстве своего отца так же несправедливо, как сам Паркер имеет зуб на Песочного Человека, убившего его любимого дядю. Ну и наконец в редакции газеты, куда Паркер, по-прежнему ведущий двойную жизнь, продает собственные фотографии в паучьем обличье, обнаруживается конкурент за штатную должность (Тофер Грейс), самонадеянно воображающий, что может снять Человека-паука сенсационнее, чем сам Человек-паук.
В принципе есть у Питера Паркера и четвертый противник, самый страшный, потому что с этой стороны герой меньше всего ожидает удара: это его неизменная любовь, артистка Мэри-Джейн (Кирстен Данст), сохраняющая любезный вид ровно до того момента, пока ее собственная бродвейская карьера более или менее складывается. Однако после первой же разгромной рецензии на новый мюзикл Мэри-Джейн с треском увольняют из театра, и она, вынужденная устроиться поющей официанткой в джаз-клуб, начинает откровенно завидовать славе своего бойфренда. Тем более что он на ее глазах практикует фирменный поцелуй вверх ногами с посторонней блондинкой-фотомоделью (Брайс Даллас Хоуард), которую он поймал в падении с небоскреба. Отчасти пустившегося во все тяжкие героя Тоби Магуайра оправдывает то, что он себя не контролирует, будучи под воздействием веществ внеземного происхождения: пока Питер Паркер и его Мэри-Джейн, еще не подозревающие о предстоящих передрягах, аккуратно целуются, покачиваясь в паутине, как в гамаке, из космоса прилетает метеорит с тягучей черной дрянью, способной облепить кого угодно, превращая его в смоляное чучелко и лишая остатков чести и совести.
Облепленный инопланетной смолой, Человек-паук приобретает дополнительное психологическое измерение, и кроме красного костюма, в котором он делал добрые дела, его гардероб пополняется черным комбинезоном, в котором он может не сдерживать себя морально-этическими рамками. Эта трансформация накладывает отпечаток и на поведение Питера Паркера, чьи психологические реакции Тоби Магуайр до этого изображал одинаково: старательно вращая глазами, словно отслеживая в окружающем воздухе неких невидимых мух, которые могли бы попасть в его паутину. В третьей серии Магуайру приходится напрячься и перевоплотиться из чувствительного добряка в плохого эгоистичного парня, хотя кроме взъерошивания челочки других приемов в его небогатом арсенале не обнаруживается. Но все равно, когда Питер Паркер, пританцовывая в несвойственной ему развязной манере, дефилирует по улице, распугивая встречных девчонок своими сутенерскими повадками, лучшей социальной рекламы о вреде наркотиков, извлекающих все самое гадкое из подсознания, пожалуй, не придумаешь.