современное искусство
В Музее современного искусства PinchukArtCentre бразильский художник Вик Мунис предложил посетителям сыграть в "Экспертизу" (об открытии экспозиции см. вчерашний Ъ.) Следы каких художественных и гастрономических увлечений стоит искать на выставке, оценивала ЕЛЕНА Ъ-РЫБАКОВА.
Бразилец Вик Мунис, несмотря на свой опыт путешественника, впервые очутился среди славян, хотя чужим здесь себя совсем не чувствует. Он не очень уверенно выговаривает фамилии украинских политиков, слабо представляет, кто из них под какими флагами шагает, зато на фамилии "Татлин" и "Бурлюк" реагирует вполне осознанным oh, yes. С эпохой конструктивизма у бразильского гостя вообще немало общего. Чего он, кстати, совсем и не скрывает, иначе не привез бы в Киев портрет Маяковского, скопированный с известной фотографии Александра Родченко. Небольшой нюанс: портрет выполнен в манере, которую Вик Мунис считает самой сложной,— черной икрой по белому холсту.
О смысле этих супермодных и суперсовременных работ примерно за сорок лет до рождения бразильского художника все самое главное уже сказали люди из круга Бурлюка и Маяковского. Восприятие искусства с течением лет автоматизируется, поэтому посетителей музеев стоит время от времени встряхивать — заставлять заново переживать, как сделана та или иная вещь. В рамки этой теории Вик Мунис целиком укладывается. Он действительно больше всего работает с классикой — с Леонардо, Моне, Климтом, Матиссом. Их полотнам, известным назубок, растиражированным в репродукциях и рекламе, требуется вернуть живого зрителя. Поскольку сюжетом здесь никого не удивишь, остается материал, и чем неожиданнее он будет, тем больше шансов, что пресыщенный современный потребитель художественного остановит на нем свой нелюбопытный взгляд.
В этом смысле Вик Мунис даже не слишком радикален. Всего лишь Маяковский из икры, Мона Лиза из клубничного варенья и джема, Медуза горгона из томатной пасты со спагетти, абстракционист Джексон Поллок с фотографии Ганса Намута из растопленных шоколадных плиток. Из несъедобного имеются фигура солдата, сложенная из игрушечных солдатиков, черный и красный квадраты из раскрашенного пигмента, офорты из пряжи, античный Атлас из гаек с пружинками на причинном месте, Моника Витти из бриллиантов (из того же материала художник успел изваять еще Софи Лорен, Роми Шнайдер, Катрин Денев, Марию Каллас и Брижит Бардо). Все это Вик Мунис сначала выкладывает на поверхности, устраивая вполне традиционный перформанс, а потом фотографирует. Последний этап — разрушение (поедание) оригинала и любование его недостоверной копией, оставшейся на снимке.
Мир Вика Муниса можно целиком описать, не выходя за пределы простейших оппозиций. Иллюзорное и достоверное. Быстротечное и постоянное. Потребительское и духовное. Милитарное и инфантильное. Рукотворное и доверенное машинам. Можно продолжать, если так уж тянет убедить себя, что все это глубоко конструктивно и на самом деле о вечном.