современный танец
В Национальном академическом драматическом театре имени Франко в рамках "Французской весны на Украине" хореографическая компания Accrorap показала спектакль "Дуар". В состязании алжирского фольклора, конкретной музыки, фотопортретов, "вокзальной" сценографии, брейк-данса, хип-хопа и рассказа об алжирских беженцах победила красота совершенного человеческого тела.
Хореографический спектакль "Дуар" к американскому хип-хопу конца 1970-х имеет приблизительно такое же отношение, как менуэты Моцарта к австрийскому деревенскому лендлеру — языческая привлекательность сохранилась, но цели другие и место действия уже не то. Танцоры компании Accrorap, основанной в Лионе в 1993 году, изначально отказались от заурядного копирования наработанных приемов хип-хопа, переплавляя их в одном котле с классическим балетом, акробатикой и contemporary dance. Политика эстетического вызова и хореографического бунта включает уничтожение границ между массовым и элитарным, "обтанцовывание" таких тем, как, например, история боснийских и хорватских беженцев (спектакль "Kelkemo").
Собственно, в поставленном руководителем труппы Кадером Атту спектакле "Дуар" восемь алжирских французов танцевали самих себя — "других", которые свою замкнутость и агрессию выплескивают в истовом танце, обретающих свободу и достоинство только через личное самовыражение. Да, в "Дуаре", состоящем из двух десятков небольших номеров, немало "кордебалетных" сцен: восемь танцоров появляются на сцене в светлых плащах, отвечая безразличному к ним миру вялыми движениями и засунутыми в карманы руками. Вместе они попадают в вокзальный тупик, усаживаясь в ряд на клетчатых сумках со своими пожитками. И тут начинается самое интересное: сольные вариации в стилистике брейк-данса, где каждый из восьми танцоров — Белали Абденур, Иреш Обдала, Буса и Алиуа Амин, Бушлагем Браим, Муажир Абдеслам, Амшауи Рашид и Гуисем Мабр — выстраивает уже свой собственный сюжет игрой мышц рук и спины, позами и комбинациями движений. Помимо традиционного стояния на руках при горизонтальном положении тела танцоры демонстрировали потрясающую имитацию замедленной съемки, попытки поменять местами спину и живот или с помощью нескольких характерных движений плечами на пару секунд сменить пол.
Каждое из этих миниатюрных соло, заряженных первобытной злобой и притягательной сексуальностью, стоит десяти политкорректных нравоучений о проблемах переселенцев и сотни сюжетов, по которым эти номера и поставлены. Пресловутое "богатство внутреннего мира" и философия внутреннего сопротивления каждого из изгоев общества в "Дуар" становятся не только видимыми, но и слышимыми. Как и в сценическом зрелище, в музыкальной партитуре спектакля почти нет смешений тембров и полифонических наложений. Арабо-андалузская лютня не мешает прозвучать баяну, гитара — восточным барабанам, вокзальный громкоговоритель — репликам вокзальных завсегдатаев. Мир существует в тысячах измерений, но каждый в ответе только за свое собственное. Поэтому когда в конце спектакля танцоры выталкивают на сцену собственные светящиеся фотопортреты, это кажется полным абсурдом и самой жесткой провокацией часового действия. Все равно зритель, как бы он ни старался, не запомнит их лица. Зато алжирско-французский хип-хоп теперь вряд ли с чем-то перепутает.