фестиваль музыка
В Рахманиновском зале заканчивается фестиваль современной музыки "Московский форум", который проходит в этом году в десятый раз. За тем, как приживается в консерваторских стенах новое искусство, наблюдает ЕКАТЕРИНА Ъ-БИРЮКОВА.
Фестиваль с самого начала задумывался как просветительский: имелось в виду, что тут у нас никто ничего не знает ни о самой современной музыке, ни о том, как ее надо исполнять. Список прозвучавших за эти годы композиторов и гостевавших на "Форуме" важных заграничных исполнителей (среди них были такие лидеры как Ensemble Modern и Klangforum Wien) внушает уважение. Характерно, что держится все на одном человеке — художественном руководителе фестиваля композиторе Владимире Тарнопольском, на его инициативе, личных международных связях, умении все делать за три копейки и уверенности в том, что это здесь кому-то нужно.
Судя по тому, что в Рахманиновском зале заняты даже места на подоконниках, спрос на авангардную музыку ХХ-ХХI веков, действительно, есть. И не только среди профессионалов. Готовясь слушать сочинение одного из самых изощренных и сложных для восприятия композиторов нашего времени — Хельмута Лахенмана, мой сосед уточнял, правильно ли, что альт — это тот, который покрупнее скрипки.
Музыканты главного героя нынешнего фестиваля — ансамбля Recherche — не могли скрыть на своих лицах изумления от горячего приема, устроенного им публикой. Ансамбль из Фрайбурга с французским названием, обещающим перманентный творческий поиск, является одним из самых качественных коллективов, играющих на поле современной музыки. Это восемь инструменталистов без дирижера, которые совсем не обязательно выступают все вместе, а могут разбиваться на более мелкие ансамбли. В Москву они приехали с тремя концертами, на первом из которых представили программу из нескольких трио.
В ней был и традиционный струнный состав, который играл классиков двух поколений авангарда (Шенберга и Лахенмана), и эксклюзивные авторские комбинации. Среди них — серьезное испытание в виде застывшей музыки американца Мортона Фелдмана, состоящей из пауз и тихих, бесплотных, холодных призвуков ("Инструменты III" в исполнении трех разновидностей флейты, двух разновидностей гобоя и шелестяще-звенящих ударных), которое слушатели выдержали с восторгом. Для знакомства с нынешним европейским мейнстримом было сочинение одного из самых успешных и плодовитых композиторов современности Вольфганга Рима ("Ueber die Linie VI" для флейты, скрипки и виолончели). Гвоздем программы стал британец Джонатан Харвей со своим витальным "Бунтом" для флейты, бас-кларнета и фортепиано. Несложно догадаться, что кроме Шенберга, в России из этой музыки ничего раньше не звучало.
Открытия сулят и две другие программы ансамбля — в частности, целую подборку сочинений модного итальянца Сальваторе Шарино. Однако выяснилось, что и у нас тут тоже подросло нечто, что может вызывать любопытство. В первый же день фестиваля, который, кстати, в этом году имеет подзаголовок "Свобода звука", силами консерваторского ансамбля "Студия новой музыки", управляемого Игорем Дроновым, прошел концерт-презентация молодежной композиторской группы под названием "Пластика звука". В ней, как и во времена "Могучей кучки", пять человек, все очень разные и интересные и каждый по-своему воюет со звуковой стихией. В отличие от предыдущих поколений отечественных композиторов, перед ними — грандиозный выбор ориентиров, в которых главное — не заблудиться. И если Николай Хруст и Андрей Кулигин делают ставку на рациональный эксперимент, то в Ольге Бочихиной и Алексее Сюмаке привлекает эмоциональность и чувственность, а во Владимире Горлинском — тембровое чутье.
Господин Горлинский — гитарист по первой своей профессии — участвовал в еще одном концерте фестиваля под названием "Авангард Guitarissimo", который обнаружил какие-то непостижимые возможности этого инструмента. Кульминацией программы стало сочинение все того же Лахенмана "Салют Кодуэллу" для двух гитар (на второй играл Дмитрий Татаркин), где была представлена и мастерски оглашена, кажется, полная энциклопедия звуков современной музыки — свободных и придавленных, скрипящих и свистящих, музыкальных, немузыкальных и даже антимузыкальных.