фестиваль фото
В Новом Манеже открылась персональная выставка французского фотографа Жана Ларивьера, проходящая в рамках фестиваля "Мода и стиль в фотографии" при поддержке компании Louis Vuitton. В том, что самыми фешенебельными и модными туристическими направлениями по-прежнему остаются путешествия в сказочные страны, убедилась ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Для того чтобы сделать свои фэшн-фото, Жан Ларивьер отправляется в самые дальние и экзотические страны. Посреди чилийской пустыни он снимает женщину-кактус в развевающемся зеленом комбинезоне. На невесомых джонках, скользящих по бирманскому озеру Инле, катает манекенщиц с сумочками от Louis Vuitton. А вот старинный дорожный сундук той же марки предпочитает странствовать налегке, без путешественника. По гренландским ледникам, кашмирским озерам, Гималаям индийского Ладакха и прочим местностям, про которые так и хочется сказать, что там не ступала нога человека, он перемещается сам собой.
Если почтенному багажу однажды и довелось перемещаться при помощи человеческих рук, то только оказавшись в плену у грабителей, которые фигурируют на одном из снимков давней, 1985 года, рекламной серии Жана Ларивьера. Но похитили его не какие-нибудь вульгарные громилы, а настоящие "воры-джентльмены", истинные ценители прекрасного, вместе с сундуком прихватившие еще и гигантское живописное полотно. Впрочем, в созданным фотографом изысканном черно-белом мире водятся только благородные и романтические разбойники. Фотографу, судя по всему, вообще нравится представлять предметы рекламы в качестве вожделенной добычи грабителей высокого полета. Так, в рекламе Cartier за драгоценностями охотится сама Женщина-кошка из классического комикса.
Как и мир классических комиксов, без устали воскрешаемый кинематографом, мир Жана Ларивьера балансирует между футуристическим прошлым и старомодным будущем. В Берлине, ставшем местом съемок фотосессии для журнала Citizen K 2002 года, Ларивьер выбрал не только абстрактно-урбанистические ландшафты западной части, но и явно восточно-германское здание в стиле брежневского модернизма — в качестве декораций так и не реализовавшейся утопии.
Для своих странствий персонажи господина Ларивьера (люди и вещи) выбирают только диковинные средства передвижения в духе романов Жюля Верна — колесные пароходы, монгольфьеры, повозки, в которые впряжены страусы, слонов, космические ракеты или на худой конец аэропланы-этажерки. Обычными авиалиниями в эти миры явно не доберешься — ведь они предназначены для простых смертных, а мир фотографа населяют совсем иные существа: гости из будущего и прошлого, пришельцы, ангелы, андроиды.
Жан Ларивьер не только стилизует живых моделей под фантастические существа, но часто подменяет их игрушками. На выставке представлена целая коллекция антикварных заводных игрушек из собрания фотографа: крошечные рикши, кули, дамы в паланкинах смотрятся в реальных бирманских пейзажах куда убедительнее, чем живые люди. Ларивьеру вообще нравятся игры с масштабом. Одна из его фотосерий отыгрывает классический фантастический сюжет о бесконечно уменьшающемся человеке. И даже снимая портреты, Жан Ларивьер не отказывает себе в удовольствии представить своих героев скорее сказочными персонажами, чем реальными людьми: так, знаменитый французский комиксмейкер Мебиус (Жан Жиро) позирует в облачении какого-то космического мага.
Нарочитая инфантильность и сказочность мира Жана Ларивьера кажется своеобразным алиби для той сугубо коммерческой по своим задачам фотографии, которой он занимается. Ведь в этом вымышленном и детском мире не может быть вульгарных товаров и продуктов, которые надо покупать,— только заведомо бесценные сокровища, которые можно найти, как клад, или на худой конец похитить.