концерт поп
В московском клубе "Б2" выступила французская группа Nouvelle Vague. Из всех музыкальных проектов, занимающихся переделками рок-шлягеров, "Новая волна" показалась БОРИСУ Ъ-БАРАБАНОВУ самым неожиданным.
Выпущенные на данный момент два альбома французской группы Nouvelle Vague — это сборники хитов новой волны и постпанка 1980-х, перепетые в стилистике лаунжа, французского шансона и бразильской босановы. Тайная мысль продюсеров Марка Коллина и Оливье Либо состояла в том, чтобы сбить с рокеров спесь и показать, что под бунтарские гимны и депрессивные исповеди героев-восьмидесятников можно пить коктейли, строить глазки и нежиться на солнышке.
Согласно официальной версии, ради чистоты эксперимента господа Коллин и Либо приглашали на запись только тех девушек-вокалисток, которые никогда не слышали оригиналов — песен Joy Division, The Cure, The Clash, Dead Kennedys, PIL, Echo And The Bunnymen, Siouxsie & The Banshees, New Order, Depeche Mode, Frankie Goes To Hollywood и др. Затея удалась на все сто. Если на первый московский концерт Nouvelle Vague, который состоялся в уютном клубе "Кекс" три года назад, пришли меломаны, привлеченные именами авторов материала, то 22 марта в значительно более вместительном "Б2" большинство зрителей составляли те, кто успел полюбить Nouvelle Vague как таковую, без оглядки на постмодернистскую иронию продюсеров. На концерте в "Б2" был абсолютный аншлаг, менеджеры клуба увещевали публику: "Билетов нет и не будет, не ждите!"
Приезд Nouvelle Vague был посвящен выходу второго альбома группы — "Bande a Part". Из тех, кто пел на этой пластинке, в Москве работали вокалистки Мелани Пен и Марина Селесте, а также темнокожий артист по имени Жеральд Тото. Появление у микрофона мужчины само по себе было неожиданным. В сознании слушателей Nouvelle Vague — это прежде всего девочки. А господин Тото не просто подпевал. Он в буквальном смысле украл у девочек шоу.
Госпожа Пен напоминала скромную студентку европейского университета. Ее задача на сцене — быть типичной, такой, как все, она отвечает за обаяние повседневности. Госпожа Селесте, напротив, от действительности оторвана. Ее выходы, которые чередуются с номерами в исполнении Мелани Пен, полны театрального заламывания рук, растрепанных страстью волос, а платье, конечно, усыпано блестками. Свою любимую роль Марина Селесте, надо полагать, играет во время исполнения песни панк-группы Dead Kennedys "Too Drunk to Fuck". Госпожа Селесте ползает по сцене на четвереньках, задирает подол неприлично высоко и микрофоном размазывает по щекам тушь. Зал, естественно, в восторге.
Обе артистки занимаются пением профессионально, каждая наряду с Nouvelle Vague занята еще в целом ряде проектов и каждая пишет собственную музыку. Но в Nouvelle Vague их роли — это все-таки в большей степени актерская игра, нежели серьезная исполнительская работа. Особенно хорошо это понимаешь, когда на сцене царит Жеральд Тото. Диапазон его вокальных возможностей, кажется, безграничен, его совершенно справедливо сравнивают, например, с Каэтано Велозу. Когда господин Тото, подыгрывая себе на акустической гитаре, пел "Heart of Glass" Blondie, публика буквально на глазах влюблялась в него. Он, наверное, легко потянул бы весь концерт сам, смог бы держать зал в экстазе одним только напряжением голосовых связок. Фантастическое обаяние и филигранная голосовая техника Жеральда Тото сорвали самые горячие аплодисменты. И здесь уже как-то совсем забылась вся историческая подоплека проекта.
Ведь, по сути, проект Марка Коллина и Оливье Либо доказывает ценность песни как таковой, без исторического или идеологического контекста. Песня Joy Division "Love Will Tear Us Apart" или песня The Clash "Guns of Brixton" — это великие вещи, даже если не знать, что автор первой повесился при странных обстоятельствах, а вторая была иллюстрацией к расовым беспорядкам в самом криминогенном лондонском районе. Эти песни переживут любые кавер-версии, их можно гнуть и вертеть как угодно, но сочинены они настолько талантливо, что испортить их невозможно. Но и этим ценность проекта Nouvelle Vague не ограничивается. Низведя рок-хиты до состояния салонных, почти фоновых пьесок, продюсеры наняли для их исполнения сильнейшую живую команду, как вокалистов, так и аккомпаниаторов. Эта команда берет за основу кавер-версии и уже из них делает настоящие концертные боевики.
Когда Nouvelle Vague играют "Heart of Glass", можно даже сказать, что чистота эксперимента не соблюдена. В live-версии группа не намерена ограничиваться ролью саундтрека для кофеен и гламурных вечеринок, которая отведена ее альбомам,— Nouvelle Vague на концерте импровизируют, рубятся, живут. Конечно, Nouvelle Vague никогда не сыграют "Heart of Glass" так, как Blondie, но право делать это по-своему они, безусловно, заслужили.