премьера кино
В прокат вышел "Ренессанс" — оригинальный черно-белый кинокомикс Кристиана Фолькмана про футуристический Париж. Новый компьютерный финт на старый мотив нуара посмотрел СЕРГЕЙ Ъ-ПОЛОТОВСКИЙ.
Париж. 2054. Все оцифрованно, английский язык окончательно вытеснил французский, а системообразующие функции, как у "Газпрома" в России, здесь выполняет несколько зловещая косметологическая компания "Авалон", чья настойчивая реклама обещает парижанам чуть ли не жизнь вечную. Когда скромную сотрудницу компании, серую медичку с практикой в больнице для бедноты и недописанным диссером по генетике, похищает неизвестный злоумышленник, все встают на уши, и дело поручают брутальному капитану Карасу, который эдаким грязным Гарри любит вламываться к подозреваемым без ордера и обезвреживать злодеев, когда уже получен приказ отступать.
История осложняется тем, что похищенная уроженка Ставрополья Илона Тасуева — любимица довольно мерзкого вице-президента "Авалона" Делленбаха, ученица хитроумного доктора Мюллера и сестра бедовой красотки Бесланы, у которой к Карасу возникают известные чувства. Смурному Карасу предстоит выяснить, какой же научной проблематикой занималась мадемуазель, какие страшные планы предательски зреют в головах топ-менеджеров "Авалона" и какую древнюю тайну скрывает видный вейсманист-морганист доктор Мюллер.
Главный фокус "Ренессанса", разумеется, не в сюжете, выруливающем от убийц в белых халатах к несложным этическим парадоксам на глобальные темы, а в художественном решении. Это рисованный на компьютере черно-белый комикс с оригинальным сюжетом, для производства которого умельцы нарисовали город будущего, французские актеры передвигались по студии с датчиками, а английские звезды от Джонатана Прайса до Дэниела Крейга поработали на озвучании. В ретроцарство монохрома лишь ненадолго вторгаются другие цвета, вызывая, впрочем, скорее неловкость.
Картинка решена изобретательно и проработана с хичкоковским тщанием, который, как известно, любил перед съемкой рисовать практически каждый кадр, так что из его story-boards можно делать полноправные мультфильмы. Париж будущего — явная удача режиссера и технической команды из нескольких дюжин специалистов: тонны пуленепробиваемого стекла и паутина новых металлических конструкций вполне рифмуются с башней Эйфеля, прекрасно оттеняя османновские балкончики и не менявшиеся лет сто станции метрополитена.
Нуар, которым "Ренессанс" уже успели обозвать, здесь манифестирован многозначительным курением положительных героев, хотя за весь фильм никто почему-то не выпивает, парочкой хлестких фраз не совсем по делу, мизогеническим финалом и святой убежденностью Караса, что нет таких проблем, что нельзя было бы решить при помощи "магнума" или крепкой зуботычины. Еще для пущей красоты большую часть действия в Париже стоит ночь и идет снег.
Анимационная природа фильма выручает до дыр заношенный сюжет, потому что с полноценно живыми актерами, в цвете и естественных декорациях такая история могла бы вызвать критическое недоумение даже самых прожженных поклонников киберпанка, антиутопий и теорий заговора. Когда полицейское начальство за самоуправство отстраняет Караса от дела и он кладет на стол свой компьютерный "жетон", по залу пробегают смущенные снисходительные улыбки. Хотя в принципе здесь не до смеха. В укор картине можно поставить упертое нежелание авторов активно шутить или хотя бы подмигивать зрителю. Кроме мертвой собаки по кличке Ильич и нескольких аллюзийных поклонов великим теням целлулоидных корифеев: от закрученных в воронку падений второстепенных героев до колоритного образа мафиозного папы, "Ренессанс" абсолютно не предусматривает комической разрядки, а всерьез играет в мрачную драму об эликсире, принцессе и воине, который должен вырвать ее из лап дракона. А наибольшую симпатию вызывают клошары, которые, как и сто, и двести лет назад, греются у костра под каким-нибудь мостом Мирабо, устав от приторно прекрасного снега, который медленно осыпается, не тая, на ночную столицу мира всепобеждающей косметологии.
Про вышедший много позже "Города грехов" и одновременно с "300 спартанцами" фильм даже нельзя сказать, что режиссер изобрел новый язык, но не сказал на нем ничего нового и интересного. Скорее, обогатил уже существующий, но, фасоня прононсом и модными словечками, выступил как резонер, подкрепляющий свои тезисы старыми, длинными и несмешными анекдотами.