биеннале современное искусство
В Москве открылась ретроспектива австрийской художницы, перформансистки и кинорежиссера с именем-логотипом VALIE EXPORT (ВАЛИ ЭКСПОРТ) — специального гостя Второй московской биеннале современного искусства. Первая в России выставка иконы феминистского искусства разместилась сразу на двух площадках — в Государственном центре современного искусства (ГЦСИ) и фонде культуры "Екатерина". Для чего понадобилось делить феминистку на две части, пыталась догадаться АННА Ъ-ТОЛСТОВА.
В ГЦСИ она классическая, давно вписанная в анналы современного искусства. Лохматая девка в штанах с вырезом на причинном месте (акция "Генитальная паника"). Оголившаяся ниже пояса оторва с вытатуированной на ляжке подвязкой для чулка (акция "Телесный знак"). Наглая баба, таскающая мужика на поводке, как собаку, по улицам Вены (акция "Из досье собачьей жизни"). Одно слово — феминистка.
В красном углу — пачка сигарет "Smart Export" с наклейкой "VALIE". В 1967-м Вальтрауд Ленер, красивая девушка с таким подходящим для женщины образованием (дизайнер текстиля) и такой славной женской работой (ассистент режиссера, статист, фотомодель), взяла себе псевдоним, который следует писать прописными буквами, как логотип, VALIE EXPORT, и начала экспортировать в мир искусства такое... Псевдоним в скором времени и правда превратился в феминистский брэнд.
Дело было в эпоху 1968-го, когда казалось, что все больные вопросы, в том числе из области искусства, решаются на улице. И она шла на улицу — говорить площадным языком о политике, насилии, подавлении женской креативности. Надевала на себя картонную коробку, предлагая всем желающим просунуть внутрь руки и пощупать свою обнаженную грудь,— акция называлась "Кино касания". В этом изуверском "расширенном кино" мужчина, с наслаждением смотрящий на обнаженное женское тело в темноте кинозала, мог дотронуться до объекта желания, но в обмен его интимная реакция выставлялась на всеобщее обозрение. Часто походы в народ заканчивались плачевно. Как-то художница даже получила по голове пивной бутылкой, когда вместе со своим постоянным партнером по акционистским безобразиям Петером Вайбелем (мужик на поводке) выкрикивала в толпу анархистские лозунги и хлестала публику плетью.
Как и у коллег по провокаторскому цеху, прославленных венских акционистов, основным материалом и предметом исследований ВАЛИ ЭКСПОРТ было собственное тело. Проблема в том, что в ее случае тело было женским, и его в искусстве испокон веков привыкли видеть под другим углом зрения. Этот традиционный взгляд ВАЛИ ЭКСПОРТ высмеяла в серии фотографий, когда, одетая в обыкновенное домашнее платьице, верхом на стиральной машине или с пылесосом наперевес, принимала позы прелестниц Боттичелли или мадонн Микеланджело. Женское тело в искусстве может быть не только объектом мужского вожделения — это она доказывала в своих жестоких, с использованием электрошока, битого стекла и прочим членовредительством, акциях, пытаясь найти другой, не мужской язык, на котором это тело могло бы говорить.
Впрочем, чтобы не превращать ретроспективу в зал боевой славы с документацией перформансов 1960-х и 1970-х годов, в экспозицию ГЦСИ включили и последнее политическое произведение ВАЛИ ЭКСПОРТ: посвященную Москве инсталляцию "Калашников". Вавилонская башня из автоматов, водруженная над лужей нефти, распространяет вокруг себя жуткую вонь и наводит на мысль о том, как же прекрасен образ России в глазах западного радикала. Удивительно, что это произведение, подобно многим другим экспонатам биеннальских выставок, не задержали на таможне: видимо, ссориться с настоящими феминистками опасаются даже российские службисты.
А в фонде "Екатерина" ВАЛИ ЭКСПОРТ другая: вне феминистского брэнда, просто художник. Неплохой график — это для тех, кто считает перформанс искусством недоучек, не умеющих держать карандаш в руках. Концептуалист, чьи видеоинсталляции и акции сосредоточены на проблемах языковых границ кино и фотографии. Вот она фотографирует дорогу из окна автомобиля, пытаясь уловить течение времени на фотопленке. Вот бегает по улицам с прикрепленными к груди и спине кинокамерами, снимающими все, что попадает в объектив, чтобы преодолеть диктат операторского глаза. Такую ВАЛИ ЭКСПОРТ очень ценят на славящихся любовью к независимому кино фестивалях в Роттердаме и Берлине.
И это очень тонкое (не "по-женски тонкое", а просто тонкое) искусство. Только за одно это тонкое искусство имя ВАЛИ ЭКСПОРТ большими золотыми буквами никогда не вписали бы ни в какие анналы. Такова общая судьба художниц-феминисток: все те, кто боролся за признание равных с мужчиной прав на креативность, оказались надежно упрятанными в почетное женское гетто феминизма, как порабощенная домохозяйка на кухню. Впрочем, это не означает, что они проиграли войну. Ведь любой член жюри любого грантового конкурса скажет, что в условиях нынешней политкорректности предпочтет плохой проект художницы хорошему проекту художника. И в любом справочнике типа "Сто имен в искусстве XXI века" женщин и мужчин будет пятьдесят на пятьдесят. Это, видимо, и есть главное произведение феминистского искусства.