Гертруда Стайн. Кровь на полу в столовой

Имя Гертруды Стайн — символ всего интеллектуального и гомосексуального. Интеллектуального, во-первых, потому, что большинство ее текстов очень трудно читать, а это до сих пор считается признаком умной литературы, и только во-вторых — потому, что эти тексты действительно плотно упакованы глубокими мыслями и увлекательными соображениями. Гомосексуального — потому что свое сексуальное предпочтение писательница демонстрировала как жизненный выбор, дав женоненавистникам в руки доказательство того, что если женщина умная, так обязательно лесбиянка.

Более или менее широким массам Стайн известна по яркому и даже отчасти пошловатому изречению "Все вы — потерянное поколение", которым Эрнест Хемингуэй предварил роман "Фиеста". Под эпиграфом стоит пояснение: "Гертруда Стайн. В разговоре".

Хиты вроде фразы про потерянное поколение Стайн выдавала не только в разговоре, но и в своей замысловатой прозе. Недавно вышедшая в издательстве Kolonna Publications повесть "Кровь на полу в столовой" изобилует отличными сентенциями. На русский язык они лихо переведены Вадимом Михайлиным. Например: "Жена у него была сумасшедшая. Она вела себя странно когда ходила в церковь. Она вела себя странно даже тогда когда не ходила в церковь". Или вот, мое любимое: "Англичанка не была. Она была не замужем. Француженки те либо уже были либо собирались, но англичанка не была никогда и даже и не собиралась".

В некоторых книжных магазинах "Кровь на полу в столовой" трогательно стоит в разделе детективной литературы. В каком-то смысле это и есть детектив, вернее попытка детектива. Другое дело, что там нет ни настоящего трупа, ни настоящего расследования. И понять, что происходит, можно, только ознакомившись с предваряющей повесть статьей, рассказывающей о реальных событиях, из которых вырос таинственный лепет "Крови".

События, кстати, вполне увлекающие и загадочные. И послуживший толчком к написанию повести несчастный случай (он легко мог оказаться самоубийством или убийством), который произошел с хозяйкой гостиницы в Билиньене, где Гертруда Стайн и ее подруга Элис Б. Токлас проводили лето 1933 года. И убийство родителей Лиззи Борден, имевшее место в 1892 году в городке Фолл Ривер, штат Массачусетс. Убийца так и не был обнаружен, несмотря на то что все местные жители были уверены, что несчастную пару зарубила топором Лиззи самолично. Нераскрытость этих преступлений делала их в глазах Гертруды Стайн стоящими пристального внимания. Она была уверена, что только преступления таинственные будоражат воображение, а обо всех остальных забывают, как только выясняется, кто их совершил. Что партия должна оставаться за убийцей. "Быть убийцей то есть прирожденным убийцей а не какой-нибудь там дрянью и не ради чего-то другого а просто для того, чтобы быть именно таким это очень по-американски". "По-американски" — безусловно, комплимент, когда эти слова употребляет автор "Становления американцев". Умело владеющая топором Лиззи Борден даже стала лирической героиней "Крови на полу в столовой" — адресатом бесконечный страстных восклицаний: "Лиззи ты не возражаешь. Ах Лиззи ты понимаешь".

Прорываться через эти восклицания — занятие не самое комфортное, но оно того стоит. В "Крови на полу в столовой" на всего лишь нескольких десятках страниц малопонятного текста Стайн поиграла многим из того, чем потом не смогли наиграться в течение нескольких последующих десятилетий, когда детектив стал жанром для интеллектуалов, убийца — их любимым героем, а его оправдание — их любимым занятием.

Андрей Курков. География одиночного выстрела. Книга первая. Сказание об истинно народном контролере

"Сказание о контролере" — первая книга трилогии киевского писателя Андрея Куркова "География одиночного выстрела". Она уже издавалась в 2000 году, но прошла тогда почти незамеченной, поскольку о знаменитом сейчас украинце тогда никто ничего и знать не знал. Потом пошли слухи, что Курков как-то невероятно знаменит за рубежом, что будто бы свой роман "Пикник на льду" — о дружбе пингвина и автора газетных некрологов — он написал специально на экспорт и даже сам занимался его продвижением в иностранные массы. И что в результате книгу на Западе расхватали как горячие галушки. Тогда этот самый "Пикник" срочно издали в России. На обложке зазывно значилось: "Русскоязычный писатель #1 в Европе". Сдобренная такой аннотацией книга разошлась, и издательство "Амфора" принялось за "всего Куркова".

"Географию одиночного выстрела" Курков считает своим главным романом. Свои книги он делит на "легкие", вроде книг про пингвинов, и "тяжелые", то есть серьезные книги. К последним кроме "Географии" относится еще роман "Бикфордов мир". На то, чтобы написать "легкий" роман, уходит по году, на "Географию" — семь. Долгих семь лет потрачены нашим писателем на то, чтобы создать повествование, как, вероятно, самому автору кажется, в духе Платонова. Это история о том, как по одной земле ходят советский праведник, ангел и заколдованная пуля. Все линии, конечно, сводятся в одну, и даже не самый сообразительный читатель предвидит развязку. Она оказывается ровно той, которую он ожидает, но в качестве бонуса в финале присутствует метафизическое просветление.

"География одного выстрела" написана, безусловно, не на экспорт, а для внутреннего, славянского потребления. И метафизика, соответственно, там славянская. То есть тяжеловесная. Чтобы превратить ее в литературу, нужно быть тем же Платоновым. Или Достоевским. Курков, не побоимся банальности,— не они.

Мэтт Рафф. Канализация, газ и электричество

Антиутопию Мэтта Раффа "Канализация, газ и электричество" издали у нас по следам серии фэнтези-романов Дугласа Адамса "Автостопом по галактике", в восьмидесятых годах прогремевших по всей Америке. С недавних пор Адамс стал популярен и у нас: его романы предписывается иметь в оригинале и неоднократно перечитывать. Фэнтези Адамса изобилует черным юмором и нарочитым идиотизмом. Рафф идет тем же путем.

Действие происходит в ближайшем будущем. В мире, все быстрее летящем к своему финалу, миллионер Гарри Гант строит "Новый Вавилон" — самое высокое здание на планете,— а его бывшая жена сражается с большой белой акулой и Уолтом Диснеем на зеленой подводной лодке в розовый горошек.

Роман не увлекает ни сюжетом, ни спорным чувством юмора автора, который пообещал, что будет смешно, но забыл расставить для читателя маячки, где смеяться. Примечательно здесь только то, что автору удалось воспроизвести смешную кашу, варящуюся в голове у человека, живущего в эру информации. Тут и апостол Петр, и Вавилонская башня, и Уолт Дисней в роли главного злодея, и глобальное потепление с тающими ледниками, аллигаторы в нью-йоркской канализации и пятнистые подводные лодки. Этой кашей читателю и придется удовлетвориться. Как развивается интрига, он, скорее всего, не поймет.

Игорь Мальцев. ХХХ.com. Интернет для взрослых

Доверие к книге с подзаголовком "как заработать столько, чтобы не работать" снижается тем, что Игорь Мальцев все еще работает — хотя и на видной должности в издательском доме "Коммерсантъ". Видно, советы его ценны, но не бесценны. Тем не менее в книге виден немалый опыт и знание предмета (напомню, что господин Мальцев поработал порнообозревателем Ъ). Автор дает советы, как набрать контент, как увеличить трафик, каких телок вывесить на сайт, и дает профессионально. Но и штатскому человеку, не собирающемуся этими советами пользоваться, она интересна как прямо-таки публицистика и беллетристика. Вслушайтесь в слова господина Мальцева: "Как говорил Ленин, каждый коммунист должен изучить всю предшествующую ему культуру. А между коммунистом и порнографом разница небольшая — в конце концов, и те и другие торгуют фантазиями о большой халяве". "Три-ха-ха.сом" с равным отвращением прочтет и тот, для кого интернет — остров свободы навроде Кубы, и тот, для кого он и так помойная яма. Зато над ним улыбнется тот, кто считает интернет не коллективным разумом, а собственной вещью. Он будет разочарован разве что размером — из 280 с лишним страниц 220 занимает список ссылок на сайты типа blac-ass-sex-fuck.ru.