"В военных складах и базах еще есть проходимцы"

65 лет назад, в 1942 году, Государственный комитет обороны принял постановление, каравшее смертной казнью расхитителей армейского имущества. Однако, как выяснил обозреватель "Власти" Евгений Жирнов, кражи в армии продолжались на протяжении всей войны.

"Кладовщиками расхищается сахар, папиросы, колбаса, водка"

Человечество создало не одну классификацию войн. Но среди справедливых и несправедливых, пролетарских и империалистических никто и никогда не выделял войн, во время которых не расхищали бы армейское имущество. Не была исключением из общего правила и Великая Отечественная война. Ветераны фронтовых тыловых служб рассказывали мне о хищениях крайне неохотно. Они утверждали, что случалось подобное редко, наказывалось сурово. При этом тыловики постоянно нажимали на то, что в 1941 году никакое хищение, по существу, и не считалось таковым. Армия отступала, и на раздачу населению оставляемых городов продовольствия с армейских складов или обмундирования никто не обращал внимания. Когда врагу вот-вот могли достаться армейские склады и огромные базы Госрезерва, Ставка требовала от командиров и комиссаров только одного — вывозить и спасать все, что еще можно спасти, и уничтожать все, что вывезти невозможно. Но потом, как рассказывали ветераны, ситуация коренным образом изменилась.

Уже в начале 1942 года, после разгрома немцев под Москвой, руководство армии и страны вспомнило о необходимости подъема хозяйственной дисциплины в воинских частях. После первых приказов и строгих предупреждений ситуация не улучшилась, с фронтов продолжали поступать сводки и приказы о разбазаривании и краже продуктов, горючего и прочего армейского имущества.

К примеру, в директиве интенданта Западного фронта от 26 февраля 1942 года говорилось: "Проведенной проверкой установлен ряд случаев недостач и хищений излишков интендантского имущества, незаконного расходования продовольствия, в особенности заготавливаемого из местных средств, перерасход продуктов сверх установленных норм и порча продовольствия по халатности должностных лиц. Должное внимание своевременному подвозу продуктов частям не уделяется. Так, например:

1. В 20-й армии в результате преступно-халатного отношения к своим обязанностям должностных лиц залито бензином 25 мешков муки. Имеется недостача: рыбы — 107 кг, макарон — 64 кг, водки — 32 литра, сахару — 103 кг, концентратов — 91 кг.

2. В 43-й армии из-за отсутствия надлежащего контроля кладовщиками расхищается сахар, папиросы, колбаса, водка и другие продукты. 16 января при сдаче в интендантский армейский склад 4000 пар валенок шоферами 7-го автополка похищено 22 пары валенок. Кладовщиком т. Зубаревым 18 декабря получено 19 пар валенок сверх указанного количества в накладной, которые им не оприходованы и розданы знакомым шоферам 7-го автополка. На 1 января 1942 г. в вещевом складе выявлены излишки — 256 пар валенок, 1100 пар ботинок и недостача — 207 пар сапог... Кроме этого имеют место случаи, когда кладовщиком т. Накрапленым ежедневно меняется обмундирование на продукты у кладовщика тов. Хабарова".

Масштабы хищений по нынешним временам, конечно, не слишком впечатляющие. В то время, когда сахар в тылу месяцами не выдавался даже по карточкам, а бойцы на фронте получали его с перебоями, 103 кг были огромной ценностью.

"Примазавшиеся враждебные элементы расхищают жизненно необходимое снабжение"

Подобные истории происходили на всех фронтах, и Сталин как нарком обороны, верховный главнокомандующий и председатель Государственного комитета обороны (ГКО) решил ужесточить санкции против расхитителей и скупщиков армейского добра. Он приказал судить виновных в потере военных грузов. А также 3 марта 1942 года издал приказ о мерах наказания расхитителям. Судя по стилю, правил документ сам вождь: "За последнее время на фронтах и в прифронтовых районах обнаружены безобразнейшие факты хищений и разбазаривания военного имущества. Народное добро часто воруют лица, непосредственно отвечающие за его сохранность и сбережение — сопровождающие грузы, складские работники, водители грузовых автомашин, повозочные. Много военного имущества расхищается также из безнадзорных хранилищ, транспортов и обозов. Примазавшиеся к Красной Армии разного рода враждебные элементы расхищают жизненно необходимое снабжение — мясо, консервы, сахар, горючее, обмундирование, обувь...

Происходит все это, во-первых, оттого, что продовольствие, обмундирование, горючее и другое военное имущество при переездах, на станциях разгрузки, на временных полевых складах, перевалочных пунктах размещают как попало, не устраивая простейших хранилищ, укрытий и ограждений, и что в полевых условиях военное имущество плохо охраняется в местах хранения и в пути следования по дорогам подвоза и эвакуации.

Во-вторых, происходит это оттого, что водители грузовых автомашин, повозочные, а часто и сопровождающие неизвестно за что отвечают, так как не имеют при себе документов, из которых можно было бы установить — какие грузы и в каком количестве они везут, когда и кому их сдают. Пользуясь неразберихой, отдельные сопровождающие, водители и повозочные умышленно отстают от своих транспортов и колонн, задерживаются на тех или других пунктах, где совершают свои грязные делишки.

В-третьих, происходит это потому, что учет военного имущества и продовольствия, который должен отражать наличие учитываемых ценностей на каждый день и в любой обстановке — на базах, складах и других местах хранения,— поставлен очень плохо.

И наконец, на фронтах и в прифронтовых районах не уделяется должного внимания подбору людей, которым непосредственно вверяется величайшая ценность государства — военное имущество. Это факт, что в военных складах и базах, в транспортных организациях войск еще есть проходимцы и другие ненадежные элементы, подрывающие мощь Красной Армии, чего не хотят понять, с чем не хотят считаться некоторые командиры, политические и хозяйственные работники армии".

В приказе говорилось лишь о повышении ответственности командиров и политработников всех уровней. Но к нему прилагалось постановление ГКО, в котором верховный главнокомандующий был куда более конкретен. Согласно этому документу, практически любое хищение хранителями армейского имущества или сопровождающими его при перевозках лицами каралось "высшей мерой наказания — расстрелом с конфискацией всего личного имущества преступника". Ту же меру предписывалось применять за умышленную порчу имущества или продовольствия. Расстрелом карались и скупка или хранение украденного у Красной армии. А за сверхнормативную выдачу продуктов или иного армейского добра, оставление имущества при отступлении и даже за невозврат тары народному хозяйству полагалось "подвергать лишению свободы не ниже 5 лет с удержанием стоимости утраченного или испорченного имущества". Причем командиры всех обвиненных в хищениях и халатности должны были нести такое же наказание, как и непосредственные преступники.

Казалось бы, под страхом столь сурового наказания хищения должны сойти на нет. Но их количество уменьшились лишь на время.

"Капитан Фридман получил 278 кг мяса"

В конце 1943 года на 4-м Украинском фронте был проведен переучет продовольствия, и в результате было установлено: "Подполковник тов. Кононенко при отъезде в Москву незаконно получил со склада лично для себя разных продуктов на 45 тыс. руб. (по рыночным ценам)... Зав. гаражом красноармеец Запорожец совместно с шоферами кр-цами Ивановым и Роговым похитил разных продуктов на 13 596 руб. (по сметным ценам), в том числе водки 112 литров. По приговору Воентрибунала кр-ц Иванов расстрелян, а Запорожец и Рогин осуждены на 10 лет тюрьмы. Пом. комполка майор Приходько присвоил 18 литров водки; будучи разоблачен, Приходько покончил жизнь самоубийством.

Случаи незаконного расхода водки, консервов, табака переучетом обнаружены в штабах соединений х-ва генерал-майора Гаврилова: 49-й ГСД (гвардейской стрелковой дивизии.— "Власть") — на 2000 руб., 33-й ГСД — на 4500 руб. и 86-й ГСД --на 3700 руб. (по сметным ценам) и более мелкие в ряде частей армейского и фронтового подчинения.

По фронту за второе полугодие привлечены к различным видам ответственности 687 человек, на 1.1.1944 г. находятся в стадии расследования 234 случая...

В целом за второе полугодие недостачи, порчи и хищения при хранении и внутренних перевозках по х-вам составляют 2167,8 тыс. руб., в том числе по х-ву генерал-майора Гаврилова — 396,5 тыс. руб., гвардии подполковника Петрова — 239,1 тыс. руб., генерал-майора Серденко — 621,3 тыс. руб., генерал-майора Яновского — 252,6 тыс. руб., по х-ву генерал-майора Попкова — 316,2 тыс. руб., по х-ву полковника Лихачева — 82,1 тыс. руб. и генерал-майора Малышева — 60,0 тыс. руб. (в сметных ценах).

Эти громадные недостачи продовольственных ресурсов образовались в результате плохого руководства продслужбой бывших продотделов армий и недостаточной требовательностью к ним бывшего Упродснаба фронта".

Из этого и других документов стало очевидным, что на местах потихоньку изменили практику применения постановления ГКО о хищениях. Командиров-расхитителей к ответственности не привлекали, за тару и прочие мелочи под трибунал не отдавали. В принципе все это было понятно и объяснимо. И особисты, и прокуроры, и военные судьи тоже хотели прилично питаться, так что с пониманием относились к отступлениям от установленных правил, когда виновные не переходили разумных границ. А главное — делились должным образом с кем положено.

К примеру, в 1944 году войска 3-й Ударной армии захватили большое количество трофейных продуктов. Вскоре Сталину доложили, что из штаба армии в штабы фронтов и, главное, руководителям фронтовых тыловых служб ушли посылки с трофейной едой и питьем. И те сквозь пальцы посмотрели на то, что немецкие продукты остались неучтенными и неоприходованными. Однако и сам верховный главнокомандующий не стал применять строгих мер к провинившимся. Командующий армией отделался выговором, воспользовавшиеся трофеями генералы получили замечания. И лишь начальника тыла армии, которого, согласно постановлению ГКО 1942 года, могли расстрелять, понизили в звании с полковника до подполковника.

Неудивительно, что хищения становились все более массовыми. В 203-м запасном армейском полку, например, регулярно недодавали хлеб солдатам, и сумма хищений исчислялась миллионами рублей. Но Военный совет армии, в которую входил полк, решил лишь понизить виновного комполка в должности. Самые суровые наказания получали пойманные за руку складчики и повара — два месяца штрафного батальона.

Так что путать свои продукты с государственными стало практически нормой, и масштабы хищений росли день ото дня. В управлении командующего бронетанковыми и механизированными войсками 1-го Украинского фронта, например, создали подарочный фонд продуктов, которым пользовались сами и из которого снабжали нужных людей. В приказе о выявленных нарушениях говорилось: "Заместитель командующего бронетанковыми и механизированными войсками фронта генерал-майор Петров и помощник командующего генерал-майор Орловский завезли на полевой фронтовой склад бронетанкового имущества около 2 вагонов подарков с продовольствием и вещевым имуществом, полученным от Монгольской Народной Республики, не оприходовали их и разбазарили.

По распоряжению генерал-майора Петрова выдано командованию бронетанковыми и механизированными войсками фронта (на 6 человек, в том числе и себе) более 42 пудов и начальникам отделов (на 11 человек) — более 66 пудов мяса, масла сливочного, колбасы, конфет и др. Большая часть этих продуктов была отправлена на автомашинах в Москву. Его же распоряжением выданы 11 посылок с продуктами весом до 4 пудов каждая вольнонаемным работникам управления и несколько посылок посторонним лицам.

По распоряжению генерал-майора Орловского было отправлено на автомашине в Москву 267 кг свинины, 125 кг баранины и 114 кг масла сливочного для передачи руководящим работникам центральных управлений командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии... Кроме того, генерал-майор Орловский отправил в Москву 80 кг масла сливочного, 5 коз и другие продукты работникам управлений Главного бронетанкового управления Красной Армии и своей жене.

От своего начальника Орловского не отставал и его подчиненный Тарасенко. В записке по вопросу передачи продуктов семьям он писал майору Дюжник: "Из последних четырех скотин — 1 барана и 1 джейрана передай семье Орловского, 1 джейрана — жене Захарова (от меня), 1 барана — семье Каца (тоже от меня). Если ошибся в подсчетах, внеси поправки".

По распоряжению начальника штаба, командующего бронетанковыми и механизированными войсками фронта полковника Маряхина выдано: начальнику штаба бронетанковых и механизированных войск Красной Армии генерал-майору Салминову — 51 кг мяса, 20 кг масла сливочного, 8 кг колбасы и 10 кг печенья; начальнику 8-го отдела 1-го Украинского фронта Шахрай — 5 кг масла сливочного, 3 кг колбасы, 5 кг печенья и 3 кг конфет.

Адъютант бывшего командующего бронетанковыми и механизированными войсками фронта капитан Фридман получил 278 кг мяса, 147 кг масла сливочного, 90 кг колбасы, 115 кг печенья, 83 кг конфет, 108 кг мыла, а всего около тонны продуктов, из которых семье бывшего командующего бронетанковыми и механизированными войсками фронта передано только 180-200 кг всех продуктов. Этот же Фридман получил без оправдания документами, якобы для монгольской делегации, 205 кг мяса, 20 кг масла, 25 кг колбасы, 20 кг конфет, 20 кг печенья и 20 кг мыла.

По сохранившимся документам установлено, что в управлении бронетанковыми и механизированными войсками 1-го Украинского фронта за короткий промежуток времени разбазарено таким образом: 15 123 кг мяса, 1959 кг колбасы, 3000 кг масла сливочного, 2100 кг печенья, 890 кг конфет, 563 кг мыла, 100 шт. полушубков, 100 шт. шинелей, 80 шт. меховых жилетов, 100 пар валенок, 100 пар сапог и другое имущество".

Виновных приказали привлечь к судебной ответственности. Но вряд ли их ожидало суровое наказание. Ведь они сделали все по понятиям. Брали сами, делились с командованием. А то, что подарки не дошли до бойцов, так это издержки войны. Она, как известно, все списывала.

ПРИ СОДЕЙСТВИИ ИЗДАТЕЛЬСТВА ВАГРИУС "ВЛАСТЬ" ПРЕДСТАВЛЯЕТ СЕРИЮ ИСТОРИЧЕСКИХ МАТЕРИАЛОВ В РУБРИКЕ АРХИВ

подписи

Как указывал верховный главнокомандующий, командующие фронтами не уделяется должного внимания подбору людей, которым непосредственно вверяется величайшая ценность государства — военное имущество"

"Народное добро часто воруют лица, непосредственно отвечающие за его сохранность и сбережение — сопровождающие грузы, складские работники, водители грузовых автомашин, повозочные"

"Установить на военное время за умышленную порчу или приведение в негодность обмундирования, снаряжения, оружия и военно-технического имущества высшую меру наказания — расстрел"

"Подвергать лишению свободы не ниже 5 лет с удержанием стоимости утраченного или испорченного имущества: за отпуск должностными лицами продовольствия или военного имущества сверх установленных норм..."

"...за оставление военного имущества без надзора, когда это не вызывалось условиями боевой обстановки..."

"...за оставление противнику боевой техники и другого военного имущества..."

"...за нарушение правил хранения военного имущества (продовольствие, обмундирование, горючее и другое военное имущество размещают как попало, не устраивая простейших хранилищ, укрытий и ограждений)..."

"...за несдачу должностными лицами служб снабжения довольствующим органам тары (всем известно, что дорогостоящая тара — мешки, кули, бочки, посуда из-под водки — подлежат возврату народному хозяйству, но ее не сдают и не берегут, считая, очевидно, наше социалистическое хозяйство бездонной бочкой)"

"Продукты в котел закладываются не полностью и имеются факты хищения их, виновные в ряде случаев остаются безнаказанными"