Кто строит Пирогово

Владимир Плоткин

Один из самых строящих сегодня московских архитекторов, победитель десятков конкурсов, лауреат всех возможных архитектурных фестивалей. По стилю — строгий модернист, поклонник Ле Корбюзье. Автор десятков крупных объектов в Москве: многоквартирные жилые дома на Рублевском шоссе, комплекс "Фантазия" в Татаровской пойме, жилой комплекс "Аэробус" у станции метро "Аэропорт", Торговый центр "Квадро" на пересечении Рублевского шоссе и Кутузовского проспекта.

Уникальность Владимира Плоткина в том, что, строя большие городские дома, он сохраняет в них тонкость и сделанность изысканных авангардных объектов. Главный эпитет, которым сопровождается описание любой его работы,— рафинированность. Этот архитектор — фанатик пропорций: все его дома проектируются в отношениях золотого сечения (что уникально в современном индустриальном строительстве). Его проекты делаются в логике музыки, он вводит противопоставление метра — жесткого, повторяющегося модуля — и ритма — более свободного чередования масс и пустот, пропусков и включений, который развивается на фоне этого метра. Такой архитектурный перфекционизм уникален среди и российских, и западных архитекторов.

Николай Лызлов

Один из стабильно рейтинговых архитекторов (более десяти публикаций в год), постоянный участник и лауреат главных архитектурных фестивалей, герой статей и очерков вплоть до гламурных в жанре life-style. В противоположность этому имиджу — поклонник жесткой модернистской архитектуры, ничем не декорирующей своих грубых бетонных поверхностей. Единственный архитектор в России, который развивает модную сегодня на Западе тему возвращения к 60-70-м годам.

Самая заметная сегодня постройка — "Город яхт", дом на Ленинградском проспекте рядом с микрорайоном "Лебедь". Последний в свое время был одной из главных построек архитекторов-шестидесятников в Москве (архитектор Андрей Меерсон) — это группа башен, соединенных общим двором и стилобатом. Первоначально замысел Николая Лызлова формулировался как "горизонтальный небоскреб": он брал одну из башен Андрея Меерсона и как бы клал ее на землю, будто она упала, причем ее край свесился в залив канала имени Москвы. К сожалению, заказчик ("Капитал Груп") в процессе реализации несколько изменил проект, увеличив высотность здания — в итоге тема горизонтального небоскреба читается хуже и здание напоминает не 60-е, а 70-е годы, то есть характерную брежневскую жилую пластину. Архитектор, впрочем, обыграл эту тему, пригласив известнейшего современного художника Валерия Кошлякова расписать торец здания. В таком виде оно выглядит настолько аутентично для 70-х годов.

Юрий Григорян

Этот архитектор на десять лет младше всех звезд сегодняшней московской архитектуры, но играет с ними наравне, строя объекты того же класса и бюджета, что и они. Любимец жюри всех фестивалей и конкурсов, он в этом году носит титул архитектор года, присуждаемый путем рейтингового голосования на выставке "Арх-Москва" (это значит, что в мае мы увидим его персональную выставку).

По архитектурным вкусам близок Сергею Скуратову: такой же убежденный модернист и точно так же соединяет в архитектуре авангард и роскошь. Его дом в Молочном переулке вместе со стоящим напротив "Коппер Хаус" Скуратова — пара самых дорогих домов на Остоженке. Однако в отличие от Скуратова, Юрий Григорян не столько артистичен, сколько рационален: в его домах не бывает ощущения, что вот это сделано по таким-то причинам, а вот здесь на художника просто нашло вдохновение и с этим уже ничего не поделаешь. У него все и всегда объяснимо. Самая заметная работа последнего времени — Luxury village на Рублевке, центр торговли роскошью, который среди группы наших читателей котируется как храм Вознесения в Коломенском у Анны Ахматовой. Напомним, что Ахматова сказала про Коломенское: "Это должен видеть каждый и притом каждый день".

Сергей Скуратов

Редкий московский архитектор, у которого высокий художественный рейтинг (более 20 публикаций за последние полгода) сочетается с высоким статусом в кругах девелоперов. Его жилые дома — в Зубовском проезде, в Бутиковском переулке, "Коппер Хаус" на углу Бутиковского и Молочного переулков — сразу после строительства каждый раз становились "самыми дорогими домами в Москве" и одновременно получали премии на профессиональных фестивалях и конкурсах. В настоящее время — убежденный сторонник модернистской архитектуры, поклонник архитектуры сегодняшней Европы — Германии и Голландии.

В принципе этого архитектора в этом году знает большинство московского населения: его проектом высотных домов на Мосфильмовской улице для "Дон-строя" были завешаны все проспекты города. Только, к сожалению, мало кто знает, что это он спроектировал. Между тем этот проект — ключ ко всему его творчеству. Эти небоскребы спроектированы как два гигантских животных, бронтозавра, которые при этом стараются вежливо войти в город и ступать по нему, отчего возникает очень своеобразная грация. Сергей Скуратов — архитектор, который стремится соединить мощь и довольно очевидное богатство здания с щепетильной воспитанностью и деликатностью его формы. В этом смысле — идеальный архитектор сегодняшней путинской России, в которой ценится не только большое состояние, но и умение хорошо его и себя вести.

Михаил Белов

Это абсолютный чемпион бумажной архитектуры (более 30 побед в международных концептуальных конкурсах в 80-е годы). В начале перестройки надолго уезжал работать в Германию, в России с конца 90-х годов. Уникальный архитектор, который с равным успехом может работать и в классике, и в модернистской архитектуре. Пользуется большим успехом на Западе — открытие его галереи "Фаберже" на Красной площади показали по каналу EuroNews; единственный архитектурный сюжет из России за весь постсоветский период. В России также обладает высоким художественным рейтингом (более 30 публикаций за последние полгода).

Самый известный из домов Михаила Белова — "Помпейский дом" в Москве в Филипповском переулке, и он же самый показательный. Это такая архитектурная сказка — со стенами в коврах, золотыми колоннами, орнаментами. Уникальность этого архитектора заключается в том, что самым наивным русским архитектурным мечтам он умеет придать изысканную тонкость. То, что у других выглядит сомнительно и безвкусно, у него оказывается безукоризненным. Такое редкое свойство, которое трудно объяснить. Надо просто ему довериться.

Илья Уткин

Вместе с Александром Бродским Илья Уткин прославился как один из лидеров бумажной архитектуры. В 2000 году представлял Россию на Архитектурной биеннале в Венеции, получил специальный приз Венецианской биеннале за лучшую архитектурную фотографию (единственный в России лауреат этой престижнейшей международной выставки). В середине 90-х начал работать самостоятельно, организовал собственное проектное бюро. В отличие от Александра Бродского, не стал искать собственный стиль, а решил развивать в России идеи классической архитектуры.

Наиболее заметное произведение Ильи Уткина — дом "Дворянское собрание" на углу Большого и Малого Левшинского переулков в Москве. Этот дом напоминает доходные дома конца XIX века. В трактовке классической архитектуры Илья Уткин строг и сух, подчеркнуто сторонится эффектных решений. Главное свойство этой архитектуры — обостренное чувство собственного достоинства: она выглядит как аристократ, преувеличенно жестко отстаивающий высокие ценности в обществе, которое уже полностью забыло, что такое аристократизм. С таким архитектором трудно жить, но у него хорошо учиться, и так же работают его дома. Они представляют собой курс для человека, решившего научиться, как быть аристократом.

Эрик ван Эгерат

Голландский архитектор с большой перспективой, первый на очереди, чтобы занять место международной мегазвезды в момент, когда сегодняшние 70-летние звезды начнут сдавать позиции. Строит по всей Европе, участвует во всех международных выставках, играет во всех конкурсах, издает про себя книги, раздает сотни интервью, бесконечно много проектирует (отделения компании в пяти странах). В России — человек исключительно неудачной судьбы. Его проект "Русский авангард" поразил воображение архитекторов и критиков, однако заказчик ("Капитал Груп") отказался от реализации; его проект "Город столиц" в Сити был передан заказчиком группе безымянных американских коммерческих проектировщиков; он был приглашен к участию в заказном конкурсе на Мариинский театр в Петербурге, но проиграл Доминику Перро, а в заказном конкурсе на Новую Голландию проиграл Норману Фостеру. В настоящее время строит спортивно-культурный клуб в Сургуте и пытается реализовать комплекс "Русский авангард" в Ростове-на-Дону. Информационный потенциал Эрика ван Эгерата таков, что, несомненно, первое же построенное им здание в России станет сенсацией, однако репутация неудачника несколько несправедливо преследует его, и заказчики боятся с ним работать. Несмотря на то что в мире у него реализованы десятки проектов, в России его считают по преимуществу бумажным архитектором, и в этом смысле его появление в коллекции Пирогова, вероятно, обоснованно.

Тотан Кузембаев

Один из наиболее оригинальных архитекторов времени бумажной архитектуры, победитель нескольких международных конкурсов, работал в соавторстве с Андреем Ивановым и Юрием Аввакумовым. В 90-е годы много проектировал для города Зеленограда (проект "Информационный город", не реализован). С конца 90-х строит частные дома. В 2005-2006 годах показал их на фестивалях "Загородное строительство", "Арх-Москва", "Зодчество", "Архип", Arch Awards и последовательно взял все первые премии этих фестивалей.

Наиболее значимые постройки Тотана Кузембаева находятся в Пирогове (гостевые домики, яхт-клуб, ресторан "Кот-д`Азур", домики яхтсменов — всего десять домов). Его архитектура рождается из двух вещей: он, так же, как и Юрий Аввакумов, поклонник русского конструктивизма, и его отличает то, что называется "виртуозным владением материалом". Перед нами принципиально новая культура работы с традиционным русским материалом деревом: дерево у него становится очень авангардным, но при этом не теряет своих традиционных качеств — теплоты и мягкости. В результате в его домах появляется нечто японское. Они гармоничны, медитативны и изящны, как японский веер.

Гэри Чанг

Гонконгский архитектор, вошедший в список "40 архитекторов до 40 лет" для книги издательства Tashen. Сейчас архитектору 45, однако он продолжает входить в число 40 самых перспективных архитекторов мира, поскольку нового издания книги еще не было. Известен в основном концептуальными проектами, развивающими метафору "дом = машина для жилья" Ле Корбюзье — только у Гэри Чанга эта машина всерьез ездит. Вернее, не она сама, а ее содержимое: его проекты домов напоминают кубик Рубика, в которых спальни, кабинеты, гостиные и кухни все время куда-то отъезжают, раздвигаются и складываются. Один такой удивительный дом он построил у Великой Китайской стены, называется "Дом-чемодан". Это очень впечатлило всех западных архитекторов и критиков: идея совпала с эпохой компьютеризации и стала чем-то вроде фильма "Матрица" в архитектуре. Второй такой дом проектируется для Пирогова. Если его удастся построить в условиях русского климата, то будет практически доказано, что для "матрицы" нет преград и она тотальна.

Евгений Асс

Главный гуру современной московской архитектуры. В 2004 и 2006 годах — куратор русского павильона на Архитектурной биеннале в Венеции. Лауреат, член или председатель жюри любого архитектурного фестиваля или конкурса, который проходил в Москве в последние пять лет. Один из немногих не сторонников, а идеологов модернистской архитектуры в России. Все сегодняшние звезды московской архитектуры в разное время испытали или продолжают испытывать его глубокое влияние.

Как настоящий гуру, Евгений Асс строит немного, в основном небольшие частные дома, которые невозможно оценить по фотографии и даже при беглом осмотре — в них надо долго быть, чтобы ощутить, в чем тут фишка. Из московских построек стоит назвать реконструкцию театра "Современник" и большой дом за театром на Чистопрудном бульваре - не потому, что эта вещь самая показательная (проект сильно изменен в процессе реализации), а потому, что ее можно посмотреть. Вам будет трудно понять, что в ней сногсшибательного, но вы, несомненно, ощутите привязанность к строгой и простой геометрии, в которой есть некоторая молчаливая таинственность. Впрочем, если смотреть очень долго, то некоторым, вероятно, откроется специальное знание, которое трудно передать словами.

Юрий Аввакумов

Сначала участник, потом лидер и идеолог движения бумажной архитектуры. Благодаря ему движение получило широкую международную известность: он провел несколько значимых выставок "бумажников", выпустил книги, собрал коллекцию (ныне в составе Русского музея). В 90-е годы — один из самых известных русских художников, его работы представляли Россию на Архитектурной биеннале в Венеции (1996 год — куратор павильона, тогда же — инсталляция в составе международной экспозиции биеннале, единственный случай приглашения русского мастера в этот "топ-лист").

Архитектура всегда компромисс, а Юрий Аввакумов — художник настолько бескомпромиссный, что все 90-е годы ей практически не занимался, показывая свои идеи в виде выставочных инсталляций, конкурсных проектов и дизайнерских работ. Уровень репутации, которую он таким способом заслужил, демонстрирует его первый архитектурный заказ: он проектирует сейчас павильон России на острове Саадийят в Абу-Даби, главной архитектурной затее 2000-х годов, куда приглашены только международные звезды. Таким образом, в международной табели о рангах он ухитрился обойти всех русских архитекторов, не построив ни одного дома. Стилистически Юрий Аввакумов — продолжатель русского конструктивизма 20-х годов, и в мире сегодня нет человека, лучше понимающего поэтику этой архитектуры, чем он. Стоит добавить, что русский конструктивизм — единственное направление в русской архитектуре, оцененное на Западе как значимое.

Александр Бродский

Один из самых известных современных архитекторов и художников России. Прославился в 70-80-е годы как один из лидеров бумажной архитектуры, победитель десятков международных конкурсов концептуального проектирования (в соавторстве с Ильей Уткиным). В 90-е годы работал в США (городская инсталляция в Питсбурге, оформление нью-йоркского метро). В 2001 году на миланской триеннале получил титул лучший художник Европы. В 2006 году — персональная выставка в павильоне России на Архитектурной биеннале в Венеции. Обладает высоким художественным рейтингом в России (более 30 публикаций за последние полгода).

Александр Бродский — уникальный архитектор, создающий свою поэтику. Основа ее — ностальгия, его здания и интерьеры — это современность с нотой руинированности. Ключ к пониманию искусства Бродского — это его инсталляция в галерее Фельдмана в Нью-Йорке в 1996 году: там он создал своего рода склад, содержащий сотни предметов, вылепленных из гипса,— швейные машинки, пистолеты, детские игрушки, школьные инструменты и т. д.— предметный мир советского детства. Самое поразительное, что эти тонкие, трудно ощутимые материи Александр Бродский оказывается способным перенести и в реальное строительство. Его стены выглядят так, как будто это еще и память о стенах, окна — как память о том, что было из них видно. Это, пожалуй, единственный архитектор России, творчеству которого трудно найти аналогии на Западе — хотя тема современных руин популярна в современном искусстве, никому больше не удается наполнить ее таким светлым чувством.