В конце минувшей недели в Москве завершилась 15-я сессия Азиатско-Тихоокеанского парламентского форума (АТПФ), на которой было принято 20 резолюций по таким вопросам, как борьба с терроризмом и наркотрафиком, северокорейская ядерная проблема, энергетическая безопасность. Заместитель председателя Совета федерации Федерального собрания РФ, глава постоянной делегации Федерального собрания в АТПФ ДМИТРИЙ МЕЗЕНЦЕВ попытался убедить корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-ИВАНОВА в том, что этот форум вносит реальный вклад в решение глобальных и региональных проблем.
Учредительное собрание АТПФ состоялось в январе 1993 года в Токио. В нем участвовали делегации Австралии, Брунея, Индонезии, Канады, КНР, Мексики, Новой Зеландии, Папуа — Новой Гвинеи, Республики Корея, Сингапура, США, Таиланда, Микронезии, Филиппин, Японии. РФ была принята в АТПФ в 1993 году. Делегации Федерального собрания России принимают участие в сессиях АТПФ с 1995 года. Сегодня участниками являются 27 стран. Решения форума принимаются консенсусом. В 2004 году учрежден пост почетного председателя, на который был избран бывший премьер Японии Ясухиро Накасонэ, ранее бессменно возглавлявший Исполком АТПФ.
— АТПФ собирается в 15-й раз. Наверное, это свидетельство того, что он нужен. И все же, это не пустое сотрясание воздуха?
— Тот факт, что на московской конференции итоговое заявление и 20 резолюций были приняты единогласно, без каких-либо оговорок, без "особого мнения", говорит о том, что это форум вполне зрелый. Делегации прошли через очень острые, порой даже жестокие дискуссии при подготовке резолюций, продемонстрировав готовность и умение слышать позиции друг друга и договариваться. При этом все резолюции соотносимы и с позициями парламентов стран-участниц, и с внешнеполитической линией, которую они проводят.
Например, очень острой была дискуссия на тему "Диалог цивилизаций и межконфессиональный диалог". Найти общие подходы предстояло странам с такими разными религиями, как ислам, буддизм, католицизм, протестантизм. В ходе этой дискуссии отчетливо проявилось понимание того, что без повышения доверия, без учета мнения друг друга, без осознания того, что мир маленький и хрупкий, невозможно говорить о совместном стабильном и безопасном будущем. Мы говорили о том, что защита национальных интересов — безусловная задача в том числе и парламентских делегаций, но она предполагает учет мнений и баланса интересов в регионе. Еще пример: при обсуждении вопроса повышения безопасности на Корейском полуострове и необходимости поддержки шестистороннего переговорного процесса делегации Республики Корея и Японии высказали свои особые, очень жесткие мнения. Но в итоге нам удалось достичь единства подхода, который закреплен в тексте итоговой резолюции. Это говорит о том, что и у РК, и у Японии есть понимание того, что только в диалоге, в сочетании реальных принципов мы может добиваться результатов.
— Допустим, резолюция принята. Например, о борьбе с терроризмом. И что дальше? Как это поможет борьбе с терроризмом?
— Будем реалистами. Резолюции и в ООН, и в рамках нашей конференции принимаются не для того или иного бандформирования, того или иного лидера "Аль-Каиды". Но важен сам факт консенсусного выражения единого мнения, понимания того, что национальный закон является эффективнейшим инструментом в борьбе с терроризмом. А национальный закон, который усовершенствован с учетом опыта работы в других странах,— это уже серьезно.
— Однако резолюции АТПФ, в отличие от ооновских, имеют рекомендательный, а не обязательный характер...
— Именно поэтому российская делегация поддержала идею создания в будущем Азиатского парламента, выдвинутую на прошлой, 14-й сессии в Джакарте делегацией Малайзии. Понятно, что азиатский парламент с учетом особенностей отношений в этом регионе не может быть сегодня похож на Европарламент и тем более быть точной его копией. Но он может стать фактором снижения противостояния и напряженности в регионе, площадкой для выработки консолидированного мнения. В конце концов, на нем будет обсуждаться будущее региона, в котором проживает большая часть человечества. Благодаря этому азиатскому институту действенность резолюций АТПФ станет выше. Мы говорим: парламент — это всегда разговор. Да, это разговор. Да, это дискуссия. Но это и позиция, это воля, это действие. Форум не может быть площадкой лишь для разговора. Форум должен быть площадкой действия.
— Идея азиатского парламента в целом принимается?
— Принимается осторожно, но сопротивления ей нет. Никто не сказал, что это утопия или недопустимая инициатива.
— Во сколько России обошлось проведение нынешней сессии АТПФ?
— Это соразмерные масштабу события расходы.
— То есть они, по вашему мнению, оправдывают достигнутый результат? Вы не разочарованы?
— Мы не только не разочарованы, у нас есть все основания, опираясь на мнения наших коллег, говорить, что программа форума полностью выполнена. Мы показали и высокий потенциал межпарламентского сотрудничества, и готовность и возможность с парламентской трибуны представлять мнение России, отстаивать ее национальные интересы. Не надо также забывать, что на форум приехали люди, которые не только работают в парламентах, но и внимательно смотрят за ситуацией в нашей стране. И анализируют, сколь профессионально, глубоко и ярко представляют свою позицию члены российской делегации, какие инициативы выдвигают, наконец, что творится на дорогах Москвы, каково качество обслуживания горожан, как угощают гостей столицы. Это тоже все важно — стиль. Форум в Москве должен был быть стильным, соответствовать тому уровню, к которому привыкли гости нашей страны. Думаю, что мы этого уровня практически во всех вопросах достигли.
— В ПАСЕ обычно Россию жестко критикуют. Как я понял, на АТПФ этого не было...
— Мы не позволили. Конечно, российская делегация в Страсбурге, отличающаяся высоким профессионализмом, играет важную роль. Но у членов ПАСЕ сложилась привычка постоянно дергать Россию за рукав. И задавать ей вопросы по поводу того, в чем она не виновата, либо вопросы, которые вообще не к нам. При этом мы и сами стали считать, что эту ситуацию изменить невозможно. Сессия АТПФ в Москве для российской делегации — пятая. В 2003 году мы вели жесткие споры с делегацией США и рядом стран из числа их союзников по Чечне, но в конце концов мы тогда убедили участников конференции, и резолюция по Чечне не была принята. Как, впрочем, и по Ираку. А сегодня и слаженность нашей работы, и авторитет России, и готовность, которую люди видят и чувствуют, реально содействовать совместной работе в рамках АТПФ позволили обеспечить конструктивный диалог. Разговора по принципу "все у вас плохо" здесь не было.
— И даже при обсуждении проблем энергетической безопасности?
— Энергетическая безопасность — это вопрос экономический. И наш доклад четко соотносился с той позицией по энергетической безопасности, которую президент России Владимир Владимирович Путин представил на заседании "большой восьмерки" в Петербурге, и с той политикой, которую мы уже продемонстрировали, в том числе по развитию инфраструктуры, нефтепровода Восточная Сибирь--Тихий океан. И в итоговом документе была зафиксирована поддержка этих принципов реального партнерства с учетом того, что в будущем мы должны заниматься и альтернативными видами энергетики, обеспечивать экологические принципы развития энергетики, а подписав договор, не позволять нашим партнерам ради сиюминутной политической конъюнктуры проводить ревизию этих документов.
— Не было попыток обвинить Россию в энергетическом шантаже?
— В публичной дискуссии — нет.