Якорь брошен
В Киеве открылся бутик Ulysse Nardin
Исследовала ПОЛИНА НАГОРНОВА
Независимая мануфактура Ulysse Nardin возникла в городке Ле-Локль, недалеко от Нашателя, в 100 километрах от Женевы. Это регион Юра, самая часовая местность Швейцарии (доказательство тому — Jaeger LeCoultre, TAG Heuer, Piaget, Chopard и La Joux-Perret, выпускающий механизмы для часов Louis Vuitton). Юра еще называют "швейцарской Сибирью", потому что Юра — это горы, и здесь на несколько градусов холоднее, чем, например, в акватории Лемана.
Пять веков назад в горах Юра укрылись отряды гугенотов, бежавших от французских властей. А что гугенотам было делать в Юра? Виноградники так себе. Коровы в Юра довольно худы, так что сыру с них не наскребешь. Гугеноты, поскольку труд для них — часть веры, придумали делать часы — именно в Юра. В местечке La Cote-de-Feux до сих пор прочно стоит на земле первая в мире часовая изба, которой в прошлом году стукнуло 500 лет.
Итак, Юра — место серьезное. И Ulysse Nardin обосновался сразу в двух главных точках этого региона. Стандартные модели этой марки производят на мануфактуре в городишке Ля Шо-де-Фон, определяющем часовые тренды с XVIII века. Отсюда пошли, например, марки Girard-Perregaux и Breitling. Здесь же находится главный часовой музей Швейцарии — Musee International d`Horlogerie.
Главная резиденция Ulysse Nardin находится неподалеку — в Ле-Локле, местечке, где в 1846 году зародилась марка. Сегодня здесь, в уютном домике на холме (компания заняла его в 1865 году), лучшие часовщики Ulysse Nardin собирают самые сложные и редкие модели. Ле-Локль называют городом точности: каждый шестой местный житель — часовщик, и неплохой. Именно тут появились, например, мануфактуры Zenith и Tissot. Стратеги из Montblanc специально выбрали Ле-Локль для производства своих часов — предвидя нападки критиков, они загодя постарались обеспечить будущим механизмам безупречную репутацию.
Итак, именно в Ле-Локле основал свою компанию Улисс Нардан — сын часовщика и ученик одного из лучших часовых мастеров своего времени Вильяма Дюбуа. С самого начала компания ориентировалась на производство морских часов — и потому в качестве эмблемы Нардан выбрал якорь. Помеченные якорем морские и карманные хронометры получили золотую медаль на всемирной выставке в Париже 1878 года, были заказаны русским и японским адмиралтействами в 1904-м и оказались самыми лучшими по версии военно-морской обсерватории Вашингтона в 1915-м.
Военно-морскую тематику Ulysse Nardin старательно поддерживает до сих пор. Президент и владелец мануфактуры Рольф Шнайдер рассказал нам, что корабли всегда были символом мечты, романтики и мужественности и — в отличие от автомобилей — ими останутся. Взять хотя бы киевский бутик. Он оформлен как палуба: на витринах и на потолке — окошки-иллюминаторы, ступени ограждены канатными перилами.
Между тем у современных коллекционеров Ulysse Nardin ассоциируется отнюдь не только с морскими хронографами. В 1983-м мануфактуру, подзабытую с начала века, купил ее нынешний владелец Рольф Шнайдер. Для возрождения марки он пригласил знаменитого ученого и реставратора старинных часов Людвига Ошлина. Под их руководством в Ulysse Nardin возродили технику перегородчатой эмали, вернули в употребление жакемары — движущиеся фигурки на циферблатах репетиров, изобрели часы Freak, механизм которых был одновременно стрелкой. Самое известное произведение тех времен — часы-астролябия Astrolabium Galileo Galilei, попавшие в Книгу рекордов Гинесса. Их дополнили Planetarium Copernicus и Tellurium Johannes Kepler, вместе составившими "Трилогию времени".
Людвиг Ошлин больше не работает на компанию (он возглавляет упомянутый музей в Ля Шо-де-Фон), но его часы, а также новые модели Ulysse Nardin можно приобрести в киевском бутике. В их числе и самые известные — Tellurium Johannes Kepler с изображением нашей планеты, выполненном в технике клуазоне, а также многочисленные часы с жакемарами.