Вчера глава МИД Японии Таро Асо в ходе дебатов в парламенте высказался за раздел с Россией Южных Курил по схеме, которую Москва уже опробовала при решении пограничного вопроса с Китаем. И это при том, что раньше Япония жестко настаивала на возврате ей всех четырех островов южнокурильской гряды. Москва на эти высказывания официально не отреагировала, а чиновники МИД Японии потом заявили, что их начальника не так поняли. Между тем японские дипломатические источники уверяют, что Таро Асо просто чуть раньше времени рассказал о том, что уже давно обсуждают в токийских кабинетах. С подробностями — корреспондент ИТАР-ТАСС в Японии ВАСИЛИЙ Ъ-ГОЛОВНИН, специально для Ъ.
Пятьдесят на пятьдесят
В комиссии по иностранным делам нижней палаты парламента Таро Асо отвечал на настырные вопросы одного из лидеров оппозиции. В числе прочего тот пытал министра о возможности решить проблему Южных Курил путем передачи Токио только части островов — двух или трех. Обычно японские министры уходят от таких дискуссий. И лишь повторяют до бесконечности, что правительство стремится к возвращению всех четырех островов и к заключению на этой основе с Россией мирного договора, которого между двумя странами из-за пограничного спора нет с 1945 года. Однако на сей раз Асо-сан так легко ввязался в дебаты о разделе спорных островов, как будто такой вариант уже вовсю обсуждается на официальном уровне.
"Бессмысленно говорить о двух, трех, четырех островах, если не думать об их площади,— обстоятельно разъяснил министр.— Если разделить северные территории пополам, то мы получим 25% острова Итуруп и три остальных острова. Это будет соотношение примерно пятьдесят на пятьдесят. К переговорам нужно подходить, исходя из реальности".
"Проблему можно решить только политическим путем,— продолжал господин Асо.— Президент России Владимир Путин имеет сильную власть, у него есть желание разрешить территориальный вопрос. Надо попробовать поставить точку на проблеме, пока этот человек находится у власти".
Слова министра показались настолько шокирующими, что токийские СМИ после бесконечных проверок решились передать о них лишь в ночь на четверг. Крупнейшая в стране газета "Иомиури" вынесла публикацию на первую полосу под заголовком "Асо предлагает поделить северные территории пополам".
МИД Японии вчера подтвердил, что слова министра были произнесены, однако их неверно истолковали. В ответ на мой запрос официальный представитель МИДа подчеркнул, что высказывание Таро Асо не было официальным предложением от имени правительства. К тому же, по словам чиновника, в СМИ слова министра подали "не с тем нюансом". Представитель МИДа при этом решительно подтвердил, что позиция Токио по территориальной проблеме неизменна и основывается на всех достигнутых ранее с Москвой договоренностях.
В МИД РФ заявления Таро Асо комментировать не стали. "Мы не реагируем на сиюминутные высказывания японских коллег, тем более после того, как они их сами же и дезавуируют",— сказал Ъ высокопоставленный российский дипломат.
"Китайский вариант"
Иными словами, по крайней мере официально, Япония по-прежнему добивается передачи ей всех Южных Курил — большого Итурупа, более мелких Кунашира и Шикотана, а также гряды необитаемых островков, которые японцы именуют Хабомаи и на переговорах для удобства считают за один остров. В качестве "уступки" Токио соглашается лишь гибко подойти к определению сроков и условий передачи этих территорий — например, не все сразу, с выплатой возможной финансовой компенсации жителям и т. д.
Позиция России, по крайней мере до сих пор, была куда ближе к формуле раздела. Она предлагает искать формулу решения вопроса на основе советско-японской совместной декларации 1956 года, в которой Москва выразила готовность в качестве жеста доброй воли передать соседу меньшую часть Южных Курил — Шикотан и Хабомаи. Но только после подписания мирного договора и в качестве окончательной уступки.
Глава комитета по международным делам Госдумы Константин Косачев еще в ноябре говорил журналистам, что Япония должна подписать мирный договор без каких-либо предварительных условий и не требовать от Москвы публичного признания суверенитета Токио над всеми Южными Курилами или их частью. Только в таком случае, по словам господина Косачева, возможен "гипотетический вариант", при котором японцы затем получат от России какие-то острова в качестве жеста доброй воли во имя укрепления добрососедских отношений. При этом глава думского комитета оговорился, что в отношениях с Токио не следует "слепо копировать" так называемый китайский сценарий. Речь шла о разделе пополам спорных островов на реках в восточной части границы России и КНР, что позволило поставить точку в тянувшихся десятилетия дебатах об их принадлежности.
Между тем на японскую элиту именно "китайский сценарий" произвел сильное впечатление: он показал, во-первых, что русские при определенных условиях все-таки могут поступиться частью территорий. Во-вторых, раздел островов в бассейне Амура стал символом опасного сближения России и КНР, а именно эту страну в Токио считают своим стратегическим соперником.
Закулисные разговоры о возможности и необходимости "смелого компромисса" с Москвой особенно усилились при нынешнем правительстве Японии во главе с премьером Синдзо Абэ, тон в котором задают правые националисты новой волны — по американскому образцу их именуют "неоконами", то есть неоконсерваторами. К этой неформальной группировке принадлежат и сам глава правительства, и глава МИДа Таро Асо, и некоторые руководители правящей Либерально-демократической партии. Свою ястребиную сущность японские "неоконы" проявляют в основном в отношении Китая и Северной Кореи, а Россию, как многие полагают, склонны расценивать скорее как противовес Пекину и возможного партнера в стратегической игре в Азии.
Что у "неоконов" на уме?
Источник из близкого окружения премьера Абэ говорил мне, что правительство Японии настроено на поиск новых подходов к проблеме Южных Курил. "У нас есть ощущение,— уверял он,— что в споре об островах наметилась динамика. Как представляется, этот вопрос, в сущности, не столь сложен, как былая территориальная проблема в отношениях СССР и Китая, из-за которой даже возникали вооруженные столкновения. Однако Москва и Пекин все же смогли разрешить свой спор и установить линию границы. Надо и нам подумать над новыми идеями, которые приведут не к поражению одной стороны и выигрышу другой, а к выгоде для обоих государств".
Тот же министр иностранных дел Асо начал свое пребывание на своем посту с предложения России подумать о налаживании совместной экономической деятельности на Южных Курилах. В минувшем сентябре он обмолвился, что одним из вариантов решения спора о Южных Курилах могла бы стать передача Токио Кунашира, Шикотана и Хабомаи — при оставлении за Россией самого крупного, населенного и экономически развитого Итурупа. Японский МИД тогда тоже изо всех сил заявлял, что министра не так поняли.
Судя по всему, в кругах "неоконов" идет активное обсуждение возможного компромисса с Россией, об очередном варианте которого Таро Асо сознательно или по ошибке проговорился в парламенте. Кстати, такие штуки министр проделывает уже не в первый раз. Например, после проведенного в КНДР ядерного испытания именно он предложил провести широкую дискуссию по вопросу о ядерном вооружении Японии в качестве меры сдерживания Пхеньяна. Шум тоже поднялся страшный, слова министра тоже опровергали как "мнение частного лица". Однако цель во многом была достигнута — мир узнал, что Токио при неблагоприятном развитии событий может подумать о своей атомной бомбе.
Проблема теперь заключается в том, насколько реально слова Таро Асо могут воплотиться в официальные или закулисные предложения по поводу компромисса по Южным Курилам. В отличие от "неоконов", консерваторы старого толка в Японии не приемлют малейшего отхода от привычной позиции, а широкая публика к этому совершенно не готова. Сценарий с "разделом пополам", похоже, и всплыл как лучший способ воздействия на общественное мнение. Дело в том, что он приводит к передаче Японии в полном или частичном виде всех четырех островов Южных Курил, что легко можно подать как реализацию ее традиционного требования. Другое дело, насколько Москва готова к обсуждению таких уступок. Есть большие основания считать, что Кремль сейчас меньше всего готов идти на какие-либо шаги, способные поставить под сомнение его державность и суверенность.