классика
В пятницу в Колонном зале имени Лысенко Национальной филармонии выступил один из самых известных украинских пианистов — Алексей Ботвинов. При этом Национальный симфонический оркестр под руководством Владимира Сиренко сделал все для того, чтобы превратить концерт в свой очередной бенефис — сложилось такое впечатление, что не знающая границ эмоциональность дирижера накрыла волной утонченное мастерство господина Ботвинова.
Одессит Алексей Ботвинов появился в Киеве после семилетнего перерыва — теперь уже в статусе европейской звезды и ведущего интерпретатора произведений Сергея Рахманинова. Его компакт-диск "Botvinov plays Rachmaninov" был признан лучшим сетью престижных швейцарских магазинов Music Hug. В прошлом господин Ботвинов прошел обычный для талантливого советского музыканта путь — окончил Одесскую консерваторию и ассистентуру Московской консерватории в классе Веры Горностаевой; в 19 лет стал лауреатом I Всесоюзного конкурса имени Рахманинова в Москве, затем побеждал на конкурсах имени Баха в Лейпциге и имени Клары Шуман в Дюссельдорфе. С тех пор его слышали в более чем тридцати странах мира на многих международных фестивалях и в лучших концертных залах мира. Сейчас Алексей Ботвинов — единственный украинский пианист, чьим гастрольным графиком распоряжается известное западноевропейское агентство "Ханс Адлер".
Нужно иметь большое мужество, чтобы на пике славы концертирующего солиста решиться уйти в тень "синтетического искусства" балетного аккомпанемента. Тем не менее в 1994-1996 годах Алексей Ботвинов работал в Дюссельдорфе, где с исполнения фортепианных "Детских сцен" Роберта Шумана началось его сотрудничество со знаменитым швейцарским хореографом Хайнцем Шперли, которое продолжается по сегодняшний день.
Вместо балетной труппы, способной "растанцевать" в живом звучании даже фортепианный концерт, в Киеве господину Ботвинову в качестве партнера достался Национальный симфонический оркестр. А вместо хореографа, настаивающего на первичности фортепианного сопровождения по отношению к танцу,— дирижер, в силу своего темперамента и дарования не привыкший быть на вторых ролях. Изначально эмоциональную температуру вечера определил выбор программы: открывалось первое отделение симфонической поэмой "Прелюды" Ференца Листа, а все второе заняла оркестровая версия Мориса Равеля "Картинок с выставки" Модеста Мусоргского. Четвертый концерт для фортепиано с оркестром Сергея Рахманинова, исполненный пианистом и оркестром в конце первого отделения, проигрывал соседствующим, более "статусным" партитурам как в эмоциональности, так и просто в известности. Что и предопределило реакцию зала — пианиста длительными овациями публика принудила к одному бису, но "Картинкам с выставки" аплодировала стоя, с криками "Браво, Сиренко!".
Алексею Ботвинову и правда пришлось на время киевского выступления забыть о привилегиях солиста. С самого начала первой части фортепианного концерта он не сводил глаз со стоящего к нему вполоборота дирижера, пытаясь не разойтись с оркестром в сложнейшей, щедро синкопированной партитуре (кстати, завершенной композитором в 1926 году уже в эмиграции, а не в 1914-м, в "русский" период, как почему-то указано в филармонической программке). Алексей Ботвинов демонстрировал идеальное попадание в настроение рахманиновского созерцания, потрясающее чувство темпа и кристальной четкости штрих. Особенно эффектными оказались частые смены мягкого туше во второй части произведения на игру "рогатой" кистью, когда звук из клавиатуры рояля извлекается выпрямленными напряженными пальцами.
Пианист брал публику крепко проработанными деталями, однако навязчивым оптимистическим настроением, в которое Рахманинов со всеми невротическими колебаниями и сомнениями явно не вписывался, оркестр все же выиграл у пианиста. Что едва ли стоит ставить ему в заслугу.