ТЕМА ДНЯ ПАТРИОТИЗМ
Дмитрий Рогозин вновь выходит на арену большой политики (см. стр. 1). Дмитрию Рогозину удалось реализовать самый успешный в истории новой России проект в нише "патриотически" настроенного электората и получить 9% голосов на прошлых выборах. Сегодня господин Рогозин обещает сделать Конгресс русских общин "профсоюзом для русских". "Патриотическая" ниша российской политики — это "русский национализм" той или иной степени проявленности и радикализма.
Между тем сенсационными можно считать данные последнего опроса фонда "Общественное мнение". На простой вопрос: "Считаете ли вы себя патриотом?" утвердительно ответили лишь 58% респондентов. 30% прямо заявили, что не считают себя патриотами, еще 12% затруднились с ответом. Более того, россияне даже недооценивают распространенность патриотизма в обществе: почти половина опрошенных считает, что "патриотов" в стране меньшинство. Эти цифры поражают. В Соединенных Штатах в 2003 году с заявлением "Я очень патриотичен" в той или иной степени был согласен 91% опрошенных.
США — мировой чемпион по патриотизму. И, конечно, особый случай. Но очевидно, что российская цифра аномальна и свидетельствует о дискредитации самого понятия "патриотизм", которое ассоциируется у граждан с национализмом. Впрочем, не в чести термин "патриот" не только в России. В Европе понятие "патриотизм" также сильно маркировано. На официальном уровне говорить о патриотизме не принято. Эпоха национального строительства государств оставила в слове свой след, и теперь патриотизм воспринимается как потенциальный источник угрозы европейской интеграции (в этом контексте часто упоминают "экономический национализм"). Политики спорят о возможности "европейского", или "конституционного патриотизма", основанного не на гордости принадлежностью к той или иной нации, а общеевропейской социально-политической модели в целом.
Однако российский случай отличается от европейского. Это становится заметно, когда социологи отказываются от термина "патриотизм" и меряют уровень "гордости" своей страной. По данным World Values Survey (WVS), не гордящихся или не очень гордящихся своей страной в Португалии насчитывается лишь 2,8%, в Польше — 2,6%, во Франции — 10,7%. Для России, по данным WVS, этот показатель составил 29,9%. В США "не гордятся" или "не очень гордятся" своей страной лишь 4,3%.
Среди причин, которыми россияне объясняют отсутствие гордости за страну, лидируют "низкий уровень зарплаты, отсутствие заботы о людях"; часто называют "беспорядок, хаос в стране", "коррупцию, бюрократизм". Иными словами, в ответе на этот вопрос респонденты оценивают социально-политическую модель, сложившуюся в стране. Это видно и из различий в распределении ответов разных групп. Среди доверяющих президенту Путину патриотов на 20 процентных пунктов больше чем среди тех, кто ему не доверяет. Среди бедных патриотов меньше, чем среди состоятельных, среди необразованных — чем среди граждан с высшем образованием. Москвичи более патриотичны, чем жители небольших городов.
При ближайшем рассмотрении американский патриотизм также оказывается не абстрактным врожденным чувством, а оценкой ощущения собственной включенности в жизнь страны и ее социально-политическую систему. Так, по данным Pew Research, в 2003 году (вскоре после вторжения в Ирак) "безоговорочно" признавали себя "очень патриотичными" 71% республиканцев и лишь 48% демократов. Остальные были "очень патриотичны", но с оговорками — и оговорки эти были связаны с неприятием политики Джорджа Буша. Среди афроамериканцев в той или иной степени соглашались с утверждением "Я очень патриотичен" 78% опрошенных, среди белых американцев — 93%. Полностью были согласны с этим утверждением 38% афроамериканцев и 59% белых.
В России патриотизм и гордость за свою страну также являются индикаторами принятия или непринятия существующей политической модели. И не только в России. Характерно, что, по данным WVS, очень высока по мировым меркам доля тех, кто не гордится своей страной, в постсоветских республиках — на Украине, в Молдавии, в Белоруссии. То есть именно там, где государство и граждане так и не определились пока со своей политической идентичностью. В России 2006 года, судя по опросу ФОМ, эта проблема обостряется. В 2002 году часто испытывали гордость за свою страну 51% россиян, сейчас говорят, что им часто доводилось гордиться Россией, лишь 35% ее граждан. В 2002 году заявляли, что никогда не испытывали чувства гордости, лишь 9% опрошенных, сегодня — 28%.
Нарастающее отчуждение от политической и социальной модели ведет к ослаблению патриотизма гражданского и параллельно — растущему спросу на другой "патриотизм", апеллирующий к националистическим чувствам и противопоставляющий "национальное" и "государственное".