В воскресенье в спорткомплексе "Олимпийский" состоится крупнейшее в истории России боксерское шоу. Главным событием в его программе станет матч за самый престижный в профессиональном боксе титул — чемпиона мира в тяжелом весе по версии Всемирного боксерского совета (WBC). Его обладатель ОЛЕГ МАСКАЕВ, который будет защищать свое звание в поединке с Питером Охелло из Уганды, дал интервью корреспонденту Ъ АЛЕКСЕЮ Ъ-ДОСПЕХОВУ.
— Вы практически с самого начала своей профессиональной карьеры, с середины 90-х годов, жили в США и там проводили бои. В России за эти десять с лишним лет дрались всего три раза, но говорили, что мечтаете провести чемпионский бой в Москве. За ту неделю, что тренируетесь в России, успели уже почувствовать, что матч с Питером Охелло — это все-таки домашний матч?
— В какой-то степени. Внимание ко мне и вправду большое. Но, думаю, по-настоящему это почувствую, когда состоится сам матч.
— Боксеры по-разному отвечают на вопрос, легче драться дома или тяжелее. Кому-то родная публика помогает. Для кого-то, наоборот, свое поле — это лишнее давление...
— Давление? Для меня лично это далеко не самый существенный из факторов. На моих выступлениях он никак не отражается. Важнее для меня знать, что я нахожусь в форме, которая позволит мне хорошо сделать свою работу. Так вот, я знаю, что сейчас нахожусь в такой форме. Все остальное не имеет столь уж большого значения... А в принципе это, конечно, замечательно, что я дерусь в родных стенах, что придет много болельщиков. Хочется, чтобы все получилось, чтобы они увидели хороший бой в исполнении Олега Маскаева. Чтобы состоялся праздник.
— Чем-то подготовка к этому бою отличалась от той, что была перед матчем с Хасимом Рахманом 12 августа в Лас-Вегасе, в котором вы завоевали чемпионское звание?
— Немногим. Единственное — спарринг-партнеры были другие. Тогда — только американцы, теперь — один американец, двое кубинцев. Я ими доволен. Они помогли нормально подготовиться.
— Но, в отличие от подготовки к бою с Рахманом, сейчас вам ведь пришлось разбить ее как бы на две части?
— Да, получилось два этапа. Первый мы прошли там же, где обычно проходили,— в Пенсильвании (в местечке Поконос на среднегорье.— Ъ). Затем приехали в Москву. Из десяти дней здесь семь — тренировочные. Всю намеченную программу удалось выполнить.
— После выдающегося поединка с Рахманом, в котором вы нокаутировали знаменитого противника в конце 12-го раунда, прошло не так уж и много времени. Как правило, после таких побед бывает непросто восстановиться — и физически, и эмоционально. Вы не рискуете?
— Стандартный промежуток между чемпионским боем и защитой титула — шесть месяцев. В данном случае вышло пять. Разница несущественная. Так что все будет в порядке.
— Ваш поединок с Рахманом называют боем года в профессиональном боксе. Вы с этим согласны?
— Мне каждый бой по-своему дорог. Каждый — тяжелый, с какой-то точки зрения интересный. Поэтому я не могу сказать, что вот с Рахманом — это был поединок всей моей жизни. Но если болельщики считают, что он был самым ярким в нынешнем году,— что ж, здорово.
— Питер Охелло — совершенно иной соперник, нежели Рахман. Он гораздо менее известен, но, как говорят...
— Но не менее опасен, правильно говорят. Поверьте, это так.
— И чем он опасен?
— Он физически крепкий. Опыта у него хватает... Давайте я все же не буду перечислять все его сильные стороны, которые мы тщательно проанализировали. В любом случае, на собственном опыте убедился — какой бы ни был соперник, как бы ты его ни изучил, никогда не знаешь, как в реальности пойдет бой. Ты думаешь, что это будет самый тяжелый бой в жизни, а он оказывается самым легким. Или, наоборот, промежуточный поединок может оказаться самым тяжелым.
— Вы про собственный опыт сказали. У вас был такой период в карьере примерно пять лет назад, после которого мало, наверное, кто из боксеров смог бы снова подняться. Как вы сумели добраться до вершины, пережив те три поражения — от Кирка Джонсона, Лэнса Уитакера, Кори Сандерса?
— Это был и в самом деле очень сложный период в моей жизни. Все дело в команде, которая за мной стояла. Понимаете, она покинула тонущий корабль. Когда возникли проблемы, те люди, которые, как я полагал, были со мной, тут же оставили меня. Что изменилось? У меня появилась новая команда. И от нее я получаю стопроцентную поддержку. Я в ней уверен. А доверие, сплоченная команда — это, наверное, самое главное.
— Был ли конкретный момент, когда вы окончательно убедились, что способны, несмотря на сложности в карьере, стать все же чемпионом мира? Может быть, это какой-то выигранный бой с сильным противником — с Дэвидом Дефиагбоном или Синаном Самил Самом, например?
— Я никогда не зацикливался на том, что могу стать чемпионом мира. Я верил в одно — что должен выходить на ринг и делать все для того, чтобы именно этот бой выиграть.
— Волнения перед матчем с Хасимом Рахманом, первым чемпионским в вашей жизни, было больше, чем сейчас, перед первым чемпионским матчем в Москве?
— Уровень волнения у меня всегда примерно один и тот же.
— Помню, даже многие чрезвычайно опытные специалисты, посмотрев ваши последние поединки — с Самил Самом и Рахманом, изумлялись: Маскаев — совсем не тот боксер, что был, скажем, пять лет назад. Намного лучше! Вы сами согласны с тем, что сильно изменились за это время?
— Я согласен с тем, что тренер (Виктор Валле.— Ъ) работает со мной над новой техникой и тактикой. Раз люди говорят, что я изменился, значит, перемены и в самом деле заметны. Но сам я не могу об этом говорить. Я просто выполняю на ринге то, что должен делать, чему меня учит тренер.
— Существует масса версий насчет того, что является ключевым фактором в чемпионском бою — класс, грамотное выполнение тренерской установки, характер... Какова ваша?
— Сложный вопрос...
— Ну, вот за счет чего вы нокаутировали в том чудовищном по напряжению бою Хасима Рахмана? Никто ведь не ожидал такой развязки.
— Никто. Рахман сам честно ответил: не понимаю, что произошло за эти три последних раунда.
— Между тем все, кто близко знаком с вами, утверждают, что такого сильного характера нет, наверное, ни у одного боксера в мире.
— Характер? Скажу так. Тогда, с Рахманом, я просто поверил в то, что Бог благословил меня на этот бой, поверил в то, что на моей стороне огромная поддержка. И я вынес из матча один урок: надо драться до последней даже не минуты, а секунды. Если расслабишься, это очень дорого может обойтись.
— Как у вас ситуация с приобретением российского гражданства, которого формально у вас до сих пор не было?
— Вопрос уже, по сути, решен. Думаю, что дело осталось за вручением мне паспорта в официальной обстановке. Все к этому идет.