Свадьба не удалась

В Театре оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории состоялась премьера самой популярной оперы Моцарта "Свадьба Фигаро". На спектакле ВЛАДИМИР РАННЕВ сочувствовал студенческому составу певцов и мастеру отечественного музыкального аутентизма, дирижеру Дмитрию Зубову, оказавшихся заложниками никудышной режиссуры.

       Это не первый спектакль режиссера Юлии Прохоровой в этом театре и пока самый неудачный. Даже в камерной "Служанке-госпоже" Джованни Перголези, где, казалось бы, особо не разгуляешься, режиссер включилась в незамысловатую интригу либретто и собрала занятный спектакль. В сюжете оперы-буфф "Свадьба Фигаро", которую Моцарт и либреттист Лоренцо да Понте написали по пьесе Пьера де Бомарше, интрига как раз очень затейлива — с перекрестными флиртами, переодеваниями, путаницами и конфузами. Когда-то весь этот капустник искренне смешил публику, все потешались над дурацкими выдумками камердинера Фигаро и его невесты Сюзанны, которые "строили" придурковатых обитателей дома графа Альмавивы. Помнится, в советских музыкальных школах особо подчеркивали, что француз Бомарше не по личным мотивам, а очень революционно надсмеялся над "помещичьим сословием", разоблачая его гнусноватое классовое нутро. Сегодня все эти неуставные отношения в "Свадьбе Фигаро" не кажутся столь забавными и самоигральными, современному режиссеру все-таки надо что-то придумать, чтобы как-то реанимировать буффонаду. Но о чем вся эта чехарда, зачем она нужна современному зрителю, режиссер, похоже, задумываться не стала. Госпожа Прохорова ограничила свою работу созданием бессмысленных мизансцен, неловкими перемещениями артистов по сцене. Молодые артисты топтались на своих точках, галантно расшаркиваясь, или мелкими перебежками меняли позицию, чтобы хоть как-то охватить немаленькую сцену.
       Художник спектакля Татьяна Ястребова ничего интереснее не придумала, как заставить сцену парой сомнительных оградок и дверей и еще какими-то козетками и креслицами. Задник невесть для чего украсили безнадежно поблекшей панорамой лесной чащи с дивным озером. Похоже, это какой-то second hand из закромов театра. Между тем, если бы не рыться на пыльном складе, а оставить хотя бы белую стену, от этого выиграли бы прекрасно с умильным юмором сочиненные госпожой Ястребовой костюмы. Здесь художница поиграла павлиньей прециозностью галантного стиля. Отталкиваясь от этих костюмов, можно было бы даже направить игру артистов в выигрышное русло легкого абсурда.
       Музыкальную часть спектакля вытянул дирижер Дмитрий Зубов. Он "подпирал" своим мастерством неопытность консерваторских студентов. Последние очень старались, но и понятная скованность была заметна. Голоса не крепкие, актерские таланты не бог весть какие, но молодые энтузиазм и энергия исполнителей подтянули их старания до вполне приличного результата. По ходу спектакля качество звука явно прогрессировало. Ансамбль в финале второго действия получился уже уверенным, даже с огоньком. Но самым сильным местом у всех артистов оказались речитативы, поддерживаемые клавесином Дмитрия Зубова. Будучи правоверным аутентистом, господин Зубов сочетает роль дирижера с ипостасью клавесиниста, как это когда-то делал Моцарт и все его коллеги за пультом. Такая работа в дуэте с мастером, который чутко направляет певца, выделывает с ним каждую интонацию, — куда лучшая школа для молодых артистов, чем участие в сомнительного качества спектакле. Право, в данном случае лучше было бы наплевать на то, что опера — это не только музыка, но и театр, и послушать Моцарта в концертном исполнении.