Как погибнуть от тяги к умному, доброму, вечному

Круги чтения

Вероятность того, что купленная вами в любом специальном месте (отдел магазина, спецмагазин интеллектуальной литературы, ярмарка нон-фикшн) "умная" книга окажется идиотской, оценивается в пределах от 90 до 99 процентов. Так что, скорее всего, в своей тяге к умному, доброму и вечному вы все равно, как это модно говорить в новейшей литературе нон-фикшн, "обфрустаетесь". Ниже я бы хотел привести некоторые рекомендации, следуя которым вы точно достигнете состояния полного и глубокого разочарования.

1. Купите книгу известного французского интеллектуала в возрасте около 80 лет, написавшего уже более десятка книг (обычно эти сведения сообщаются на обложке). Поскольку переводы этих книг и их издания спонсируются французским посольством, то этот товар — Бодрийар, Фуко, Лакан, Бурдье и т. д.— всегда присутствует на рынке. Сразу три обстоятельства превращают это изделие в образцовое фуфло. Во-первых, норма ясности во французской философии, еще более или менее пристойная во времена Сартра, начиная с 1968 года вообще и с того рокового момента, когда Деррида прочел и полюбил Хайдеггера в частности, понизилась до состояния ниже плинтуса. Так что вы сразу же не сможете опознать ни одного связанного предложения, какое бы место книги вы ни раскрыли. Во-вторых, известный французский интеллектуал не может быть не левым, так что то, что в книге все-таки понятно, будет вам подозрительно напоминать тезисы о загнивании капитализма из райкомовской методички. В-третьих, институт великих французских интеллектуалов еще в 70-е годы был устроен по образцу звезд шоу-бизнеса, их раскручивали и публиковали с частотой не реже одной книги в год, а интеллектуальный продукт с такой скоростью не производится. Так что если первая книга этого автора была прекрасна или хотя бы туда-сюда, то восемнадцатая, которую вы держите в руках,— стопроцентный безнадежный маразм. Обычно она имеет характерное название типа "О мудрости".

2. Купите книгу неизвестного французского интеллектуала (-лки) лет сорока. Во Франции интеллектуальный процесс устроен как в российской армии, то есть майор априори не может быть умнее генерала, а все посты генералов захвачены старыми маразматиками (см. пункт 1). Так что почти стопроцентно это будет таким же левым маразмом, как у их учителей, но с упором на проблемы гомосексуалистов, лесбиянок или хотя бы феминисток.

3. Купите книгу американского университетского профессора общегуманитарного свойства. Если он юрист, историк или социолог, то вы можете нарваться на что-то пристойное, хотя почти наверняка безнадежно загубленное переводом. Так что лучше выбрать философа, в особенности известного, в особенности эмигранта в Америку. Тут вы, что называется, вляпаетесь в самый жижек. Некоторым отличием от француза будет то, что на изготовление данного интеллектуального продукта автор, как правило, получил грант, и надо отрабатывать. Поэтому в начале книги страниц на восемьдесят будут излагаться все идиотские построения, которые на эту тему создали французы, а уже потом — гимн самого автора геям, неграм и Ленину.

4. Купленный вами немецкий автор нон-фикшн может оказаться голландцем. Это не делает существенной разницы, вкусы у них одинаковые. Поскольку традиции великой немецкой философии вчистую разнесены советскими танками в 1945 году, текст в этом случае будет крайне простым и понятным. В случае, если вам встретится откровенно абсурдная бредовая фраза, нужно иметь в виду, что у немцев особо устроенное чувство юмора, и это шутка. Не вчитывайтесь, смешно вам все равно не будет, просто смиритесь и пропустите. По содержанию зато книга будет крайне радикальной, автор полностью отдастся критике капитализма и в доходчивых выражениях объяснит преимущества позиции зеленых, гомосексуалистов и, возможно, исламистов. Встречаются отдельные оригинальные призывы, скажем, к питанию проросшей соей. Или защита мягких наркотиков вместе с яростной борьбой против курения — в русле общей проблематики прав человека.

5. Если вы решились на покупку отечественной продукции, то вы смелый человек. Я не имею в виду сборники статей критиков, которые публиковались в газетах, а теперь собраны вместе,— они просто оставят в вас тяжелое ощущение тупости и бессмысленности художественной жизни вообще и критиков в частности. Нет, речь идет именно об оригинальной, специально написанной книге современного русского автора. Смешение в отечественной ситуации французской нормы ясности, желания получить американский грант, вписаться в европейский контекст и при этом не прослыть коммунистом — все это вместе оставит у вас ощущение тяжелой многоаспектной шизофрении. Самое удивительное, что, прочтя книгу и даже не поняв в ней ни слова, вы все равно не сможете избавиться от стойкого ощущения вторичности, будто вам скормили давно протухший продукт.

6. В заключении надо, видимо, сказать, кого можно покупать. Я бы предпочел воздержаться от позитивных рекомендаций, но таковы законы жанра. Не знаю уж, какое чудо и почему произошло в Англии, но она в наименьшей степени затронута всеми описанными типами заразы, и английская книга имеет некоторые шансы быть вполне достойной. Не в том смысле, что она вам понравится, но в том, что у автора есть своя мысль, он ее продумал и хочет изложить так, чтобы его поняли. Автор — обязательно до 1940 года рождения, и при условии, что это его первая или вторая книга и ранее он не был особенно известен. Почему-то эти люди, опять же неясно как, сохранили чувство интеллектуальной ответственности и его придерживаются, хотя их никто не просит. Но еще лучше, если он родился в районе 1930 года и встретил 1968-й зрелым человеком, пережившим опыт войны. То есть смог более или менее трезво оценить это общеевропейское безобразие. Тогда, скорее всего, он придерживается не принятых в нынешнем обществе правил интеллектуальной гигиены, и чтение его книги по крайней мере не оставит у вас ощущения, что вы весь вечер занимались чем-то постыдным и непристойным. Кстати, люди этого возраста достойны практически во всех странах. Разумеется, кроме Франции. Тут уж ничего не спасает.