"Газпром" серьезно озадачил инвестиционное сообщество своим решением самостоятельно, без иностранных компаний разрабатывать Штокмановское газоконденсатное месторождение в Баренцевом море. Возможно, у госмонополиста действительно хватит денег на реализацию такого сложного проекта, ведь технологии также можно купить. Однако пересмотр плана освоения Штокмана выглядит вынужденной мерой и попыткой компенсировать падающую добычу "Газпрома".
Привет из СССР
"Газпром" так и не отправил компаниям из короткого списка по Штокману (Statoil, Total, Chevron, Hydro, ConocoPhillips) никаких официальных бумаг об отказе, посчитав достаточным сообщения через СМИ. Об этом BG "Нефть и газ" сообщили в компании. Это подтверждают и все пять компаний, оставшихся без надежды получить долю в проекте. Кроме того, никому не отправлялись и предложения поучаствовать в тендере на подрядные работы по Штокману. И это вряд ли можно назвать бюрократической проволочкой или несоблюдением норм делового этикета. "Газпром", возможно, рассчитывает получить от иностранных компаний новые и более интересные, чем сделанные ранее, предложения.
Штокмановское газоконденсатное месторождение было открыто в 1988 году. С тех пор серьезных попыток освоить Штокман практически не было. Однако сразу после развала Советского Союза, еще в начале 90-х, создавалось целых два консорциума для работы на месторождении. Один полностью иностранный, второй — отечественный "Росшельф", который состоял из "Газпрома" и ряда промышленных предприятий. Иностранцев на шельф не пустили, а "Газпром" из-за низких цен на нефть был озабочен уже работающими проектами и ему было не до Штокмана.
В середине 90-х российское правительство и компании испытывали катастрофическую нехватку денег, и часть проектов была отдана на откуп иностранцам на невыгодных для нашей страны условиях. В этом, в частности, сейчас обвиняют операторов трех проектов, реализуемых на условиях соглашений о разделе продукции,— "Сахалина-1", "Сахалина-2" и Харьягинского месторождения. Штокман этой участи избежал. Возможно, из-за размеров и масштабов вложений, возможно, из-за сложности освоения. А может, западным компаниям не удалось как следует "заинтересовать" чиновников, от которых зависела возможность получить лицензию на освоение этого месторождения.
О необходимости освоения Штокмана вновь заговорили уже в новом тысячелетии, чему немало поспособствовала изменившаяся ценовая конъюнктура. Нельзя сбрасывать со счетов и амбиции нового менеджмента компании, который захотел превратить "Газпром" в глобального игрока мирового энергетического рынка. Иностранцы с радостью откликнулись на призыв "Газпрома" поучаствовать в разработке Штокмана — одного из самых крупных и перспективных газовых месторождений современности.
Политический заложник
Как и все крупные сырьевые проекты, Штокман стал одним из элементов международной политики. Иностранным компаниям и государствам хотелось получить доступ к обширным российским ресурсам и повысить свою энергетическую независимость от экспортеров нефти и газа. Так, существовал вариант, при котором со Штокмана строился бы отдельный экспортный газопровод в Западную Европу. В доступе к ресурсам Штокмана были очень заинтересованы США — это позволило бы им получать дешевый газ в сжиженном виде.
Для России Штокман недолго был бизнес-проектом. "Газпром" рассчитывал получить от иностранцев интересные активы и переложить на них часть расходов по финансированию проекта, а также вопросы технологий работы в сложных условиях северных морей и строительства завода по производству сжиженного природного газа (СПГ). Зарубежные партнеры должны были также обеспечить маркетинг и сбыт СПГ.
Но уже очень скоро в дело вмешалась большая политика. Россия вновь стала претендовать на роль противовеса США на мировой политической арене. Кроме того, российскими чиновниками была выдвинута концепция энергетической безопасности, которая понималась отечественными политиками как гарантии не только для покупателей, но и для поставщика энергоносителей. Было объявлено, что в новой редакции законодательства о недрах будет ограничен доступ иностранцев к стратегическим месторождениям. "Газпром" заявил о своем желании выйти на рынок продажи газа конечным потребителям в Европе.
Кроме того, газовый монополист начал кампанию по повышению цен на газ для бывших республик СССР, которая по срокам совпала со сменой политических режимов в некоторых из этих стран. Новые власти в Грузии, на Украине, в Молдавии демонстрировали явную прозападную ориентацию. За что и поплатились выросшими ценами на газ. А еще раньше случилось дело ЮКОСа, которое стало началом огосударствления нефтегазовой отрасли.
Штокман, по слухам, был одной из разменных карт в переговорах России о вступлении в ВТО. США — последняя и самая влиятельная страна, с которой РФ еще не подписала двусторонний протокол. Американцы могли получить доступ к проекту в обмен на подпись под документом. Не получилось — переговоры идут до сих пор.
Даже объявив о желании самостоятельно разрабатывать Штокман, Россия продолжала делать политические предложения отдельным странам. Так, недавно президент Владимир Путин предложил Германии почти весь штокмановский газ и роль европейского центра дистрибуции российского газа. Немцы вежливо отказались. И спустя некоторое время объявили о создании с Францией локального союза, целью которого является ослабление энергозависимости от экспортеров.
Вообще, после объявления "Газпрома" о решении самостоятельно работать на Штокмане, в Европе стали более жестко комментировать поведение России на энергетическом рынке. Повышение цен на газ для Украины и других стран СНГ на Западе называют газовым шантажом и давлением на молодые демократии. К тому же иностранцы отмечают, что добыча "Газпрома" падает и России нужны инвестиции в газовую отрасль. Однако возможность привлечения средств из-за рубежа напрямую связана с ратификацией Энергетической хартии и транзитного протокола, которые обязывали бы "Газпром" прокачивать чужой газ по своим трубам. Сейчас в Европе также говорят, что Кремль решил вытеснить иностранцев из нефтегазовой отрасли России, приводя в пример историю с проектом "Сахалин-2" и тем же Штокманом.
Россия же не так давно закрепила за "Газпромом" эксклюзивное право на экспорт из России природного газа и СПГ. В ответ на претензии европейцев глава Российского газового общества, председатель комитета Госдумы по энергетике, транспорту и связи Валерий Язев предложил создать что-то вроде "газового ОПЕК". Язев, кстати, был инициатором принятия закона и об экспорте газа.
Однако больше всех от решения "Газпрома" не пускать иностранцев на Штокман пострадали США, ведь газ с месторождения одновременно был переориентирован с СПГ и поставок в США на экспорт по газопроводам, прежде всего Северо-Европейскому, в Европу. Замгоссекретаря США Мэтью Брайз заявил в интервью газете Financial Times Deutschland, что Северо-Европейский газопровод (СЕГ, Nord Stream), ресурсной базой для которого теперь должен стать Штокман, "усилит зависимость Германии от российского газа" и с Германией "может случиться то же, что и с Украиной прошлой зимой". В российском МИДе в ответ заявили, что Россия — надежный партнер и в Германии не нуждаются в советах по ведению бизнеса с российскими компаниями.
Таким образом, Штокман стал предметом политических интересов. С одной стороны, он нужен и Европе, и США для удовлетворения постоянно растущих потребностей в энергоносителях и диверсификации источников поставок. России он также нужен — для поддержания и расширения уровня добычи и экспорта газа и увеличения своей доли на мировом рынке. С другой стороны, Европа и Америка не хотят входить в проект любой ценой, отдавать России активы и делать политические уступки. Россия же хочет получить максимум за доступ к своим ресурсам.
Очевидно, что политические проблемы между Россией и остальным миром не исчезнут в обозримой перспективе. Это значит, что Штокман, как и раньше, останется предметом большого торга. Но окончательное решение, будут ли иностранцы привлечены к разработке Штокмана и в каком качестве, зависит не только от политики.
Вынужденный отказ
Внешне отказ "Газпрома" от прежних параметров Штокмановского проекта выглядит как решение сильного и уверенного в себе игрока. Не удовлетворившись предложенными для обмена активами, он решил самостоятельно разрабатывать месторождение. Складывается впечатление, что у компании есть для этого все средства и технологии.
Однако аргументы "Газпрома" были далеки от области инвестиций и технологий. Он указывал на то, что Штокман теперь предполагается сделать главной ресурсной базой для СЕГа. Кроме того, в газовой монополии отмечают, что "это решение — дополнительная гарантия надежности поставок российского газа в Европу на долгосрочную перспективу и доказательство того, что европейский рынок имеет для компании лидирующее значение".
Отметим, что Штокман предполагается подключить к Единой системе газоснабжения (ЕСГ) России, которой владеет "Газпром". Это означает, что газ с месторождения будет закачиваться в ЕСГ и идти на обеспечение текущих обязательств "Газпрома" по внутренним и внешним поставкам. Новые рынки "Газпром" может и будет осваивать, но приоритет четко обозначен. Такой поворот можно объяснить только одним: у компании падает добыча, и для обеспечения своих обязательств ей нужны дополнительные очень большие объемы газа. Если бы Штокман был ориентирован на Северную Америку, то "Газпрому" пришлось бы искать другие источники для резкого увеличения добычи. А их не так уж много — в основном Средняя Азия и Ямал. На ямальском месторождении Бованенково газ начнут добывать не раньше 2011 года, при этом объемы добычи поначалу будут не очень значительны. Пройдет несколько лет, прежде чем его удастся вывести на проектную мощность.
В Средней Азии главным игроком является Туркмения. Недавно ее глава Сапармурат Ниязов объявил об открытии месторождения с запасами в 7 трлн куб. м газа. Это почти в два раза больше запасов Штокмана. Но почти со стопроцентной вероятностью можно утверждать, что Туркменбаши не отдаст этот газ России. Он будет продавать его в Китай, может быть, в Индию, может даже построить газопровод в Европу. Остальные страны-производители — Казахстан, Узбекистан, Иран и другие — также не имеют резонов делиться с "Газпромом" своими запасами. В то же время в Средней Азии немало политических рисков, к тому же заявление Туркменбаши об открытии уникального месторождения пока ничем не подтверждено. Поэтому российский газ по-прежнему будет востребован. Главное, чтобы он был.
Впрочем, у "Газпрома" есть и другие потенциальные ресурсы. Это месторождения, лицензиями на которые владеют другие российские компании. Эти лицензии в принципе могут быть изъяты на каких-либо основаниях и переданы другому недропользователю. Это касается прежде всего ТНК-ВР и ее газового бизнеса. Известно, что "Газпром" давно интересуется Ковыктинским месторождением в Иркутской области, запасы которого превышают 2 трлн куб. м. Напомним, что "Газпром" подписал с КНР соглашение о поставках 60-80 млрд куб. м газа в год и сейчас планирует строить газопровод "Алтай" для поставок газа из Западной Сибири. Но на традиционных месторождениях этого региона газа остается с каждым годом все меньше и меньше, поэтому Ковыкта является идеальной ресурсной базой для экспорта газа в Поднебесную.
"Разрабатывать Штокман на 40% дороже, чем Ковыкту. Китай — огромный потребитель ресурсов, и мы неоднократно предлагали 'Газпрому' направить газ с месторождения в Китай, разрабатывая его совместно. Однако пока никаких подвижек по этому вопросу нет",— говорит исполнительный вице-президент по стратегии и развитию бизнеса компании Крис Слайгер. Уже не один год российские власти посредством налоговых и правоохранительных органов "предупреждают" ТНК-ВР о необходимости быть поуступчивее на переговорах с "Газпромом" о вхождении последнего в Ковыкту.
Кроме Ковыкты у ТНК-ВР есть еще несколько привлекательных активов. В частности, компания "Роспан Интернешнл", добывающая газ в Ямало-Ненецком автономном округе на Восточно-Уренгойском месторождении. Запасы газа здесь примерно в два раза меньше, чем на Ковыкте, но и это очень весомые объемы. Недавно прокуратура потребовала лишить "Роспан" лицензии на это месторождение и завела уголовное дело против одного из ее руководителей по статье "Осуществление предпринимательской деятельности с нарушением лицензионных требований и условий, сопряженное с извлечением дохода в крупном размере" со сроком лишения свободы до пяти лет. Эксперты газового рынка не сомневаются, что "Газпром" так или иначе установит контроль над газовыми активами ТНК-ВР — или отобрав лицензии, или купив их, или купив долю российских акционеров ТНК-ВР.
Третьим ресурсом газа в стране для "Газпрома" могут стать сахалинские проекты. Он даже договорился об обмене активами с основным акционером "Сахалина-2" компанией Shell, в результате которого получил бы 25% плюс одна акция. Но после того как оператор проекта компания Sakhalin Energy захотела увеличить смету расходов с $12 млрд до $20 млрд, переговоры застопорились. Сейчас "Сахалин-2" является предметом жесткого прессинга природоохранных органов России, а сам Shell даже заявил о готовности идти к "Газпрому" в подрядчики на Штокмане, хотя остальные участники тендера от этого пока отказываются.
Но все эти проекты надо еще получить. При этом очевидно, что их владельцы без боя не сдадутся, ведь на кону стоят миллиарды долларов. Таким образом, Штокмановское месторождение — единственный и самый реальный для "Газпрома" способ выполнить все свои обязательства в ближайшие 10-15 лет. Впрочем, если "Газпром" сумеет быстро подключить Ямал, законтрактовать почти весь газ из Средней Азии, взять под контроль "Роспан", Ковыкту и Сахалин, то Штокмановский проект еще вполне может вернуться к прежнему варианту. Пока же "Газпром" объявил о рекордных инвестициях в ближайшие три года — их сумма составит 1,8 трлн руб. Возможно, это поможет ему наверстать упущенное и начать самостоятельно осваивать Штокман. Но очень часто звучат сомнения в реалистичности этих планов. Эксперты сомневаются не в том, хватит ли у "Газпрома" денег, а в том, есть ли у него знания и технологии.
Опора на собственные силы
Сомнения эти вполне обоснованные. У России почти нет опыта самостоятельного освоения шельфа в сложных северных условиях. Этот опыт в огромном количестве есть у иностранцев — например, норвежцев, которые уже много лет добывают нефть и газ в Северном море. Кроме того, для оснащения комплексов добычи, строительства морских трубопроводов, береговых сооружений нужно оборудование, часть которого будет уникальным.
В состоянии ли российская промышленность обеспечить эту потребность? Однозначного ответа не могут дать ни в компаниях-производителях, ни в Союзе производителей нефтегазового оборудования (СПНО). С одной стороны, утверждается, что российские предприятия могут делать оборудование любой сложности. С другой — таких заказов у них еще не было.
Особенностью проектов на шельфе является необходимость комплексных поставок оборудования. Поставщиков определяют по результатам тендеров, в которых участвуют многие зарубежные компании. Российскому заводу, не имеющему опыта и оборотных средств, сложно конкурировать с иностранцами. В результате заводы лишаются заказов либо осуществляют поставки в собственную страну через иностранную фирму, которая победила в тендере.
"При освоении Штокмановского месторождения может повториться ситуация с проектами по СРП на Сахалине, в реализации которых практически не участвуют российские машиностроительные предприятия",— считает президент СПНО Александр Романихин. Он предлагает создать национальный консорциум производителей для шельфовых проектов, который пользовался бы господдержкой и который возглавил бы "Рособоронэкспорт".
Президент Владимир Путин участие российских предприятий в Штокмане поддерживает. Глава Общественной палаты академик Евгений Велихов предложил ему "восстановить частно-государственное партнерство на таких проектах, как Штокман" и использовать возможности "нашей промышленности, конструкторских бюро и научных учреждений по стратегическому проектированию", иначе "эта деятельность уплывет в другие страны — норвежцы готовы, весь мир готов ее перехватить". Путин в ответ сказал: "Насчет Штокмана вы правы — надо подключать с самого начала не только иностранных партнеров, но и наши возможности". Но будет ли создан консорциум производителей оборудования, пока неизвестно. Если нет — эксперты уверены, что отечественные предприятия не будут участвовать в проекте.
Власти озаботились проблемой отечественного нефтегазового машиностроения, похоже, лишь после отказа иностранцам по Штокману. Ранее, с 2005 года, было прекращено финансирование подпрограммы "Создание высокотехнологичных установок, машин и оборудования для морской добычи нефти, газа и освоения углеводородных месторождений на континентальном шельфе Арктики на 2003-2012 годы" федеральной целевой программы "Мировой океан".
В самом "Газпроме" BG неофициально сообщили, что без помощи иностранцев проект не поднять. Такого же мнения придерживается и министр промышленности и энергетики Виктор Христенко. "Штокман — это не только крупный проект, но и сложный проект, как с технологической точки зрения, так и формата участия партнеров. Решение о корпоративной разработке этого месторождения принято и будет реализовываться. Подрядчики будут привлекаться как в добычной сектор, так и в переработку. Без международного опыта в освоении этого месторождения не обойтись",— считает он.
Таким образом, и правительство, и "Газпром" уверены, что своими силами Штокман не освоить. Поэтому можно с уверенностью сказать, что торг вокруг проекта еще далек от завершения. После первой реакции недоумения иностранные компании взяли паузу и ждут новых заявлений или предложений со стороны "Газпрома". Монополия пока молчит. Но по неофициальной информации из компании, переговоры идут, в них участвует широкий круг участников, который состоит не только из пяти компаний "короткого списка". Это и Shell, и ВР, и итальянская ENI.
В двух шагах от газа
Пока "Газпром", правительство и западные компании решают, как им поделить Штокман, жители ближайшей к месторождению Мурманской области живут без газа. По данным "Мурманоблгаза", в области сейчас газифицировано около 130 тыс. квартир. Но газ поступает не по ЕСГ — он завозится в сжиженном виде, потом закачивается в дворовые емкости и поступает по местным трубам в квартиры мурманчан, которые из-за такой сложной и дорогой схемы должны платить за газ более чем по 100 руб. в месяц.
Кроме того, жители области платят больше, чем в остальных российских регионах, за свет и тепло. Газа нет, поэтому топят там дорогим мазутом. В Мурманске ждут Штокмана как шанса на более дешевую и комфортную жизнь.
Но ждать дешевого газа жителям региона придется еще долго. По старым планам первый газ со Штокмана должен был поступить потребителям в 2011 году. Сейчас никаких конкретных сроков и планов в "Газпроме" не называют. Есть информация, что это будет 2014 год.
Зампредправления "Газпрома", глава "Газэкспорта" Александр Медведев некоторое время назад честно признал, что срок начала разработки и реализации газа, стоимость, мощность завода по сжижению газа, объем газа, который будет транспортироваться по трубопроводам, еще только предстоит определить. Он также отметил, что сложно сказать, когда будут объявлены тендеры на подрядные работы на Штокмане.
В общем, мурманчанам не стоит надеяться на газовые проекты. Да и рассчитывать на то, что в итоге штокмановский газ будет дешевле мазута, тоже не надо. К тому времени когда Штокман заработает, внутренние цены на газ в России уже будут сопоставимы с европейскими. О таких планах уже сообщил Виктор Христенко. По прогнозам компании ЛУКОЙЛ, к 2010 году стоимость голубого топлива достигнет $150 за тысячу кубометров. Смогут ли столько платить жители Мурманской области, неизвестно. Может быть, им будет дешевле и проще покупать СПГ где-нибудь за рубежом и не связываться с монополистом.
Надежда умирает последней
Иностранные нефтяные компании, которым отказали в участии в Штокмановском проекте, прокомментировали предложение "Газпрома" поучаствовать в проекте в качестве подрядчиков подчеркнуто корректно. Только вице-президент Total по континентальной Европе и Азии Менно Грувель не счел нужным скрыть разочарование. "Мы не сервисная компания,— подчеркнул он.— Наша задача — иметь доступ к добыче и вознаграждение". Он отказался видеть Total в ряду участников "иранского" варианта разработки Штокмана — на тех же условиях, на которых иранские власти привлекли иностранцев к разработке месторождения Южный Парс. Там инфраструктуру создали международные консорциумы, а экспорт газа остался в монопольном ведении национальной компании.
Между тем в тот же день когда "Газпром" сделал свое заявление, официальный представитель Chevron Маргарет Купер поторопилась заявить, что компания "с нетерпением ждет продолжения работы с 'Газпромом' по энергетическим проектам — вне зависимости от того, каким будет решение по Штокману". Statoil опубликовала заявление о том, что она "является хорошим партнером для России в развитии потенциала Баренцева моря". А глава Norsk Hydro Эйвинд Райтен нашел оправдание решению "Газпрома": "Рост цен на энергоносители привел к тому, что страны, обладающие ресурсами, все больше осознают их ценность. Учитывая этот факт, эра труднодоступной нефти закончилась не с физической точки зрения, а с точки зрения условий доступа, которые стали намного жестче". Он прямо заявил, что "не исключает" того, что Norsk Hydro "тем или иным образом сможет принять участие в проекте в будущем".
Любопытно, что наиболее очевидные участники будущего проекта — международные сервисные и инфраструктурные компании — почему-то не возликовали публично. Ни Schlumberger, ни Baker Hughes, ни Halliburton не прокомментировали решения "Газпрома". Не ясно, почему они осторожничают — потому ли, что не хотят оказаться в ситуации иностранных нефтяников, или потому, что абсолютно уверены в своей грядущей победе.
Прямая речь
Потянет ли "Газпром" Штокман?
Андрис Пибалгс, комиссар ЕС по энергетике:
— Решение "Газпрома" разрабатывать Штокмановское месторождение самостоятельно является его полным правом. Я уважаю данное решение и желаю России успеха в разработке Штокмана. Надеюсь, что в ближайшем будущем на европейский рынок будет поступать газ с этого месторождения.
Питер Оделл, почетный профессор международных энергетических исследований Университета Эразма Роттердамского (Роттердам):
— Решение "Газпрома" о том, что добываемый на Штокмане газ будет реализовываться в Европе, а не экспортироваться в виде СПГ в США, обнадеживает. Западная Европа, вне всякого сомнения, станет рынком с высокой потребностью в газе уже к началу следующего десятилетия. И я до сих пор считаю более оптимальной транспортировку через Финляндию и Швецию на балтийское побережье Германии — как в связи с рыночной ситуацией, так и ввиду меньшего расстояния до этих рынков (маршрут на 25% короче, чем через Санкт-Петербург). Я участвовал в оценке перспектив сбыта штокмановского газа в 1990-х годах, когда их оценивали финская Neste OY и другие европейские компании, и предлагал такой маршрут. Тогда компаниям он виделся приемлемым, но, естественно, воплощен он не был, поскольку российское правительство и "Газпром" и тогда отказались от идеи создания совместного предприятия с ними.