«Мы работаем над тем, чтобы к нам как можно скорее снова могли приехать большие артисты»

Осень, помимо прочего, знаменуется началом концертного сезона. В связи с чем «Ъ-СПб» обсудил с сооснователем агентства MusicToThe Семеном Иоффе, как сегодня обстоят дела с концертным бизнесом в России. Петербургский промоутер вот уже более 16 лет занимается организацией выступлений как локальных артистов, так и звезд мировой величины. За это время агентство успело поработать с большинством ведущих музыкантов из РФ и стран СНГ: Скриптонитом, Гуфом, Пашей Техником, Hammali & Navai, Jony, Zivert и многими другими.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Насколько я знаю, в концертную сферу вы попали без музыкального бэкграунда и профильного образования. Как вас затянуло туда — воля случая или вы к этому шли?

— С одной стороны, это скорее воля случая. Я действительно организовал свое первое мероприятие без какого бы то ни было бэкграунда в этой сфере, без профильного бизнес-образования — это результат стечения ряда обстоятельств. С другой стороны, случайности все же не совсем случайны. Мне было 16 лет, у меня всегда было много друзей, и я натуральным образом оказывался организатором каких-то совместных поездок, вечеринок в честь дней рождения или Нового года. И вот летом, перед первым курсом института, я взял у моего дяди фотоаппарат. В тот же день у меня его украли. Вместо того, чтобы просто извиниться, я занял у друга деньги, всю ночь мы искали в интернете точно такой же фотоаппарат и рано утром поехали и купили его. Вместо извинений я принес обратно новый фотоаппарат. После этого, когда встал вопрос, как эти деньги заработать, произошла еще одна случайность.

В разговоре с артистом после его квартирника я поинтересовался, могу ли я организовать ему выступление в Петербурге? Когда в ответ прозвучало: «Да, но тебе нужно будет общаться с концертным директором», я не испугался и позвонил.

А когда не испугался и позвонил концертному директору, то он взял и согласился. Там уже отступать стало некуда, и получился мой первый бизнес-проект. Получился, кстати, весьма неплохо. Мы смогли отбить все деньги, получили огромный опыт и массу впечатлений. Артисты тоже остались довольны, и позже мы сделали с ними еще два мероприятия. Другими словами, вокруг происходит много случайных вещей, но когда они наслаиваются на подходящие внутренние качества, тогда и происходит магия.

— В одном из интервью вы говорили, что свое первое мероприятие организовали еще в 2007 году, заняв у знакомого 300 тыс. рублей. Сегодня бы сколько попросили?

— Сегодня на внутреннем рынке мы работаем на собственные оборотные средства, этому, в том числе, поспособствовало введение единого билетного поля, шлюзовой системы. Я ратовал за внедрение этих очевидных на первый взгляд вещей еще году в 2012-м, когда мы регулярно сталкивались с тем, что из-за эксклюзивной продажи билетов у того или иного билетного оператора зрители часто не могли купить билет в кассе, к которой привыкли. Полагая, что все билеты проданы, зритель мог отменить решение о посещении мероприятия. Таким образом, мы на ровном месте теряли клиентов, по сути, не получая ничего взамен. Благодаря введению новой системы, эксклюзив сначала из необходимости превратился в рычаг при переговорах, а затем и вовсе потерял актуальность. На рынке появились новые игроки, фокус сместился с контроля билетной массы на качество услуг, интерфейса и технологий, а промоутеры получили возможность развиваться и работать на собственные средства.

В рамках расширения нашего бизнеса на другие территории мы обсуждаем привлечение инвестиций для больших мероприятий. Там речь идет о суммах от $300 тыс. до $3–4 млн на проект.

Это совсем другие деньги, но тогда, 17 лет назад, те 300 тыс. рублей казались гораздо более серьезной суммой, чем $3–4 млн сейчас.

— Ваш образовательный проект Show And Business School, где вы обучали желающих погрузиться в концертную кухню, еще существует? Довольны результатами?

— Это был разовый проект, нам было интересно погрузиться в образовательную нишу, поделиться опытом. Получилось, на мой взгляд, отлично. Мы смогли с первого раза набрать целый поток студентов, был проработан курс, подготовлены лекции. Я сам рассказывал о том, как организовать мероприятие, на что обращать внимание, как лучше действовать в тех или иных ситуациях. К нам приходили делиться опытом известные артисты, промоутеры и другие профессионалы отрасли. В конце каждый студент подготовил проект мероприятия и защитил его перед комиссией, а после ребята получили возможность пройти практику на одном из наших концертов. Было очень интересно, мы получили хороший фидбэк. Я точно знаю, что как минимум один из наших студентов сейчас организует десятки концертов и полномасштабные туры по всей России.

— Выходит, что в этом бизнесе вы уже более 16 лет. Это солидный срок — и не только для вас, но и для артистов. Наверняка многих сегодня маститых исполнителей вы помните еще «неоперившимися»? Расскажите.

— Мы действительно выросли вместе со многими артистами, которые сегодня входят в первый эшелон. Делая мероприятия, мы зарабатывали репутацию, общались с людьми из индустрии, с молодыми артистами. Мы никогда не боялись экспериментов и верили в тогда еще молодых и талантливых ребят. Не все, безусловно, стали большими звездами, но многие действительно добились огромных успехов. Мы сделали первые концерты в Петербурге для таких артистов, как Скриптонит, Jah Khalib, Hammali & Navai, Jony, Zivert, МОТ и многим другим. Это всегда большая честь и удовольствие, когда удается пронести через годы взаимное уважение и крепкие партнерские отношения. Когда наблюдаешь за огромным количеством концертов, релизов и других событий в музыкальном мире, постепенно начинаешь выделять артистов с уникальным видением, звучанием и харизмой. Это не всегда должен быть гейм-чейнджер (исполнитель, задающий новый стиль в музыке.— «Ъ-СПб»), но успешного артиста всегда на раннем этапе выделяет самобытность и скиллсет (набор навыков.— «Ъ-СПб»).

— В поп-культуре сложился достаточно привлекательный образ концертного тура: все эти автобусы с музыкантами, вечеринки в гостиничных номерах и тому подобное. Создается впечатление, что это одно сплошное веселье, но на деле очевидно, что это тяжелая работа. О сложностях мы еще поговорим, но, уверен, что были и моменты, когда вы ловили себя на мысли: «Какой же кайф!» С кем они связаны?

— Это могут быть самые разные бытовые моменты внутри большого круговорота событий и дел. От общего ужина после успешного концерта, до посиделок с гитарой. Все, что касается вечеринок,— это чаще способ снять стресс после тяжелой работы. Кайф получается именно в моментах «проживания жизни». Помню, как было в туре с The Rasmus (финская готик-рок-группа из Хельсинки.— «Ъ-СПб»). Мы сидели на улице перед выездом на концерт, ребята достали гитару, стали что-то петь. В какой-то момент спросили, умею ли я играть, и дали гитару мне. Я тогда начал играть Nothing Else Matters (песня американской метал-группы Metallica.— «Ъ-СПб»), а Лаури и Ээро подпевали (Лаури Юленент — вокалист, Ээро Хейнонен — бас-гитарист.— «Ъ-СПб»). Это был кайф! Таких моментов много, они стоят всех бессонных ночей и нервов.

— Есть еще один устойчивый миф — это странноватые райдеры неких капризных артистов, как правило, больших звезд, которые сводят с ума организаторов. Этот миф соотносится с реальностью? Если да, то какое этому оправдание?

— В моей практике — это чаще всего именно миф. На деле же райдер — это набор предметов быта и продуктов питания, необходимых для поддержания привычных условий жизнедеятельности артиста и команды в условиях постоянного стресса и бесконечной смены обстановки, отелей и людей вокруг. Насколько это возможно.

Если для этого кому-то необходима палка колбасы определенной марки или конкретный шампунь — это меньшее, что я как организатор могу сделать для комфорта артиста.

Действительно странные вещи, вроде мишек Haribo (мармеладные конфеты.— «Ъ-СПб») только синего цвета, обычно появляются в райдере для того, чтобы убедиться, что организаторы действительно внимательно его читают.

— Каково это — сотрудничать с Пашей Техником?

— Каждый раз это уникальный и познавательный опыт. На самом деле 95% взаимодействия происходит с его концертным директором Марком (Флинком). Он следит за тем, чтобы все прошло так, как запланировано, а наша задача — обеспечить для этого все условия. С каждым разом на концерты Паши (московский рэпер Павел Ивлев, участник группы Kunteynir, сделавший успешную сольную карьеру.— «Ъ-СПб») приходит все больше людей, значит, у нас получается.

— А с Гуфом и Бастой?

— На самом деле, в работе с каждым конкретным артистом существует своя специфика. Чем больше масштаб, тем больше требований и тем более четко должна быть продумана и организована каждая деталь. Внимание к мелочам — это в целом основа нашего бизнеса. С Гуфом (Алексеем Долматовым) мы работаем много лет, очень хорошо знаем его и команду, всегда очень рады, когда получается встретиться на концерте в нашем родном Питере. С Бастой (Василием Вакуленко) мы, помимо работы в России, делали концерты на Бали, прямо сейчас готовим большой концерт в Дубае — 4 января 2025 года. Это большая ответственность, большой коллектив, много нюансов — много интересной работы.

— Слушая молодых рэперов, создается впечатление, что их музыка изначально рассчитана на живые выступления: много баса, качевый бит, вокал тоже стал своего рода инструментом. Вам не кажутся все эти ребята очень одинаковыми? Интересно с ними работать, если сравнивать с уже упомянутыми состоявшимися артистами?

— Такое впечатление может легко сложиться о любом жанре, который здесь и сейчас резко набирает популярность. Так же было когда-то и с диско, и с бум-бэпом (поджанр хип-хопа.— «Ъ-СПб») — несколько артистов задают тон, множество других начинают следовать установленным тенденциям и стилистическим особенностям. Отсюда и ощущение однородности в жанре, особенно на пике его популярности. Но в этом и заключается интерес — среди большого количества талантливых ребят разглядеть тех, у кого есть своя изюминка, которая даст толчок к развитию карьеры и позволит выделиться на общем фоне.

— Знаю, что вы, как и я, поклонник раннего Канье Уэста, а нынешнего Ye (рэпер сменил имя на Ye), если бы появилась бы возможность привезти в Россию, рискнули бы, учитывая все его, скажем так, чудачества?

— Я действительно «like the old Kanye», и, конечно же, я не мог пройти мимо, когда недавно пришли новости о том, что Ye собрался в тур. Мой партнер близко дружит с агентом, которая отвечала за сбор офферов с американской стороны, поэтому мы решили вступить в переговоры, несмотря на риск нарваться на те самые чудачества. В том числе, разумеется, я отправил оффер на Россию. К сожалению, стадионный тур сначала трансформировался в формат Listening party и ушел в арены, а затем и вовсе перестал существовать. Я не исключаю, что рано или поздно Ye приедет в Россию. Надеюсь, что это случится в ближайшем будущем. Рискнем ли мы, будет сильно зависеть от обстоятельств. Но это точно не исключено.

— В нынешнем положении реально ли открыть для российской аудитории новых интересных музыкантов, скажем, с Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки?

— Абсолютно реально. Но, если смотреть со стороны именно бизнеса, то не так важно, откуда родом артист. Если это большой артист международного уровня, скорее всего, он будет связан контрактом с международным лейблом.

К сожалению, на сегодняшний день репутационный и экономический ущерб для крупных международных компаний по-прежнему несопоставим с профитом от возможной сделки.

Поэтому, несмотря на то, что многие артисты готовы были бы приехать, это пока невозможно. А если рассматривать небольших артистов, которые могут себе позволить приехать в Россию, их аудитории не хватит для того, чтобы покрыть расходы на организацию концерта. Мы работаем над тем, чтобы к нам как можно скорее снова могли приехать большие артисты. Надеюсь, скоро это станет реальностью.

— Сами на концерты, к которым ваша команда не имеет отношения, ходите? Какой из последних вам запомнился?

— Не часто, но хожу с удовольствием. Из последних запомнился Anderson .Paak (американский рэпер и продюсер.— «Ъ-СПб») — очень стильно, музыкально, на одном дыхании. Концерт был в Лос-Анджелесе, здесь его любят, собрался полный Hollywood Bowl (крупнейший амфитеатр в США.— «Ъ-СПб»), это около 18 тыс. человек. Все танцевали и подпевали, было много гостей: Schoolboy Q до Dr. Dre. Jazz & Piano от Леди Гаги в Лас-Вегасе — это было очень круто. Очень рад, что довелось услышать это вживую.

— Сегодняшнее положение дел на концертном рынке оцениваете с оптимизмом или есть некоторая тревожность?

— В целом последние пять лет тревожность в той или иной степени присутствует всегда. Наша индустрия сильно страдает еще с начала пандемии, поэтому мы все приобрели привычку смотреть в будущее с оптимизмом, но держать в уме любые возможные сценарии развития событий. Из не очевидных сложностей — мы получили резкий рост стоимости почти всех позиций в смете — от стоимости проката оборудования до продуктов в гримерку. При этом покупательная способность в нынешних условиях становится меньше. Поднять цену на билеты адекватно росту расходов, к сожалению, невозможно. Падает маржинальность, кое-где проседают сборы. Однако, если сравнивать с 2020 годом, когда концертов вдруг не стало в принципе, то «минус три сразу ощущается как плюс пять». С точки зрения дальнейшего развития отрасли, я думаю, что поводов для оптимизма все же больше.

Беседовал Андрей Кучеров