Мнение ученого
Суверенитет и экономический рост
Демократический режим и экономические успехи отнюдь не предполагают полного суверенитета. Опыт ХХ века дает по крайней мере два примера развития демократической системы и устойчивого экономического роста при ограниченном суверенитете. Один пример — послевоенные Япония и Германия, в которых демократические институты создавались усилиями оккупационных властей, игравших, кроме того, стабилизирующую роль при осуществлении болезненных экономических реформ. Тех реформ, которые заложили экономические основы реальной мощи этих стран, а тем самым — основы их подлинного суверенитета.
Другим примером являются посткоммунистические страны Центральной и Восточной Европы, взявшие курс на присоединение к НАТО и Евросоюзу, а значит — ограничение своего суверенитета. Результат оказался парадоксальным: если в первый период (до вступления в ЕС) средний темп роста этих стран был выше, чем в СНГ, то теперь постсоветские страны растут заметно быстрее, чем новые члены ЕС. Однако замедление темпов роста сопровождается ростом конкурентоспособности этих стран. В рейтинге конкурентоспособности они в основном находятся среди первых пятидесяти, тогда как страны СНГ — во второй половине списка.
В России рассуждения об ограничении суверенитета носят сугубо абстрактный смысл. Россия не собирается вступать в НАТО или ЕС. Оккупировать нас тоже вроде бы никто не собирается. Так что осуществлять модернизацию Россия может только самостоятельно. В этом смысле суверенитет нам практически гарантирован, если только мы сами сумеем его себе обеспечить, заняв достойное место в глобальной конкуренции. Суверенитет хорош тогда, когда обеспечивает экономическое благосостояние и конкурентоспособность экономики.
Суверенитет и глобальная конкуренция
О конкурентоспособности в России говорят все. Однако рейтинги конкурентоспособности России за 2006 год снизились на девять процентных пунктов — страна скатилась на 62-е место, примерно на один уровень с Китаем и Бразилией и чуть позади Индии. Основные проблемы России связаны с низкой защищенностью частного бизнеса вообще и его судебной поддержкой в частности. Правовая помощь в России является медлительной, непрозрачной и очень затратной (по этому показателю в рейтинге ВЭФ у России 110-е место из 125). Напротив, макроэкономические параметры (темпы роста, бюджет и т. п.) выглядят вполне прилично.
В мире, сталкивающемся с постиндустриальными вызовами, ключевыми факторами конкурентоспособности становятся обеспечение стабильности (макроэкономической и политической), защита базовых демократических прав (безопасность жизни и собственности), а также обеспечение диверсификации производства (а в дальнейшем и экспорта), которая зависит от технологий, глубины переработки и диверсификации продукции, а вовсе не от отраслевой принадлежности.
Очень важным аспектом конкурентоспособности сегодня является ее глобальный характер. Конкурентоспособность в условиях закрытого национального рынка эфемерна и не обеспечит подлинного суверенитета. Сильной будет только та страна, в которой действуют глобальные игроки, способные определять мировые тенденции развития технологий и финансовых потоков. Существуют два механизма обеспечения глобальной конкурентоспособности компаний. Это встраивание отечественных фирм в производственные цепочки транснациональных корпораций либо превращение своих корпораций в транснациональные. Только второй вариант создает возможность для самостоятельной глобальной игры, не только экономической, но и политической.
Решение подобной задачи может происходить при тесном взаимодействии бизнеса и государства. Причем речь идет не о вульгарной бюджетной поддержке "точек роста", искусственно назначаемых государством. Их определит как раз рыночная конкуренция, а государство должно обеспечить политическую, гуманитарную и инфраструктурную поддержку фирмам, претендующим на роль глобальных игроков. Если это и протекционизм, то протекционизм либеральный, предполагающий, в отличие от традиционного, защиту сильных, а не слабых, а также нацеленность вовне. Он не закрывает рынок от глобальных игроков, а помогает своим игрокам выступать на глобальном рынке. Поддержка внешнеэкономической экспансии, экспорта не только товаров и услуг, но и капитала, становится принципиальным условием обеспечения суверенитета.
Ключевыми факторами повышения конкурентоспособности являются эффективность функционирования всей системы исполнения законодательства (административной, судебной и правоохранительной систем) и реформирование социальной сферы. А главным препятствием для выхода на орбиту глобальной конкурентоспособности является то, что принято считать преимуществом России — нефтегазовое богатство и благоприятная конъюнктура цен на энергоресурсы. Деньги, приток которых не связан с ростом производительности, подрывают экономическую стабильность и оказывают разлагающее влияние на политическую систему. Власть может позволить себе экзотические и безответственные решения, компенсируя их обильными денежными вливаниями. Усиливаются риски коррупции, почти неизбежной, когда власть занимается дележом природной ренты. Происходит дестимулирование структурных сдвигов.
Три сценария для суверенитета
Суть дискуссии о "суверенной демократии", что бы ни имели в виду ее инициаторы, состоит в определении долгосрочных тенденций развития России. Можно обозначить три варианта этого развития в стратегической перспективе.
Первый — продолжение нынешних тенденций, при которых сохраняется отставание от наиболее развитых стран Запада примерно на 50 лет (такое отставание характерно для России на протяжении уже примерно трехсот лет). Второй — реальное ускорение социально-экономического развития, обеспечивающее конвергенцию с развитыми странами. Мало кому удавалось добиться этого в ХХ столетии, но шанс все же имеется. Третий сценарий — постепенная деградация системы с вероятной дезинтеграцией, поскольку у слабеющей власти не будет сил и ресурсов удерживать территориальное (политическое) единство в условиях локализации экономических интересов. Тогда обсуждение вопросов суверенитета уже будет лишено смысла.
Инерционный сценарий представляется наиболее вероятным. Он достаточно простой и самоподдерживающийся, предполагает постепенное (по мере роста среднедушевого ВВП) развитие институтов демократии и сохранение существующего уровня независимости в принятии политических решений. Однако особенность текущего политического момента состоит в большей, чем обычно, вероятности перехода на рельсы второго сценария. Есть некоторый шанс совершить рывок. Но для этого требуется ясное осознание задачи и консолидация элит вокруг ее решения.
России предстоит предпринять еще немало усилий, чтобы обеспечить эффективность своей демократии и реальность своего суверенитета. Для этого надо, во-первых, укреплять демократические институты, не злоупотребляя ссылками на незрелость российской демократии. Во-вторых, обеспечить рост конкурентоспособности страны. А самое главное — преодолеть кризис качества государственных институтов. Именно о нем свидетельствует падение рейтинга нашей конкурентоспособности. Решение этой задачи обеспечит превращение России в подлинную демократию с подлинным суверенитетом, что и будет означать формирование реальной суверенной демократии.