Сейчас это называется курорт Пирогово. Раньше звалось пансионатом "Клязьминское водохранилище". Хорошо известное место. Об истории замещения пансионата курортом — Алексей Муратов.
Построенная при Хрущеве и по его распоряжению профсоюзная здравница являлась своего рода эталоном отдыха по-советски. В корпусах из стекла и бетона единовременно "расслаблялись" более 2000 человек. Маленькие комнатушки, один туалет на этаж, очередь в столовой, солнце, воздух и вода. Чего еще надо для полного счастья?
Позднее, уже после приватизации, место стало знаменито благодаря современному искусству. В начале "нулевых" здесь прошло несколько супермассовых акций под общим брэндом "фестиваль 'Арт-Клязьма'". Живопись, инсталляции, скульптура были призваны оживить деградирующий подмосковный ландшафт. Эта благородная миссия объединила таких разных людей, как Владимир Дубосарский и Анатолий Осмоловский, Франциско Инфанте и Зураб Церетели.
Одновременно началось и строительство. Несколько московских архитекторов, прославившихся благодаря "бумажному" движению 80-х годов, но так и не вписавшихся в "реальную" архитектуру, получили возможность создать здесь первые объекты. Речь прежде всего об Александре Бродском и Тотане Кузембаеве. Постепенно к работе подключился и Евгений Асс — наверное, наиболее встроенный в международный контекст столичный архитектор.
Вот уже несколько десятков лет (и в позднесоветскую, и в постсоветскую эпоху) Асс "двигает" действительность вперед, не столько путем создания новых объектов, сколько путем изменения сознания своих коллег — благодаря неутомимой преподавательской, просветительской и кураторской деятельности. Его появление ознаменовало новый этап в жизни Пирогова. Интуитивный поиск сменился разработкой целостной программы развития курорта. Был подготовлен генеральный план. Он, заметим, соблюдается здесь куда строже и последовательнее, чем в пораженной строительной лихорадкой Златоглавой.
Переход ситуации в новый режим ознаменовался сносом хрущевского пансионата. Впервые в истории Подмосковья не природный ландшафт приносился в жертву архитектуре, а наоборот. Первостепенность естественного по отношению к рукотворному была заявлена ясно и безапелляционно.
Предпочтение было отдано развитию дружественных природе видов досуга: парусу, конному спорту и гольфу. Органично вписаться в естественное окружение была призвана и новая архитектура. Перенос акцента с построенных объектов на пространственные паузы между ними обеспечивался благодаря разреженной плотности застройки, точному масштабированию сооружений, отсутствию между ними оград. Желание выжать максимум площадей было принесено в жертву стремлению создать такой вид из окна, который бы позволял созерцать природу в самых живописных ракурсах и проявлениях.
А природа в Пирогове уникальна. На площади немногим более 100 га уместилась подлинная антология подмосковного ландшафта. Здесь встречаются лесистые участки и поля, активный рельеф соседствует со спокойным, линия побережья то сворачивается в бухты и образует складки заливов и полуостровов, то, наоборот, распрямляется, открывая широкие водные панорамы.
Несмотря на примат ландшафта, выразившийся в строгих планировочных регламентах, все уже построенное в Пирогове стало образцом продвинутой архитектуры. Редкий случай, когда ограничения не препятствуют творческой фантазии, а, наоборот, стимулируют ее. Здесь работают только лучшие. Помимо уже названных архитекторов к проекту подключились Михаил Лабазов и Илья Уткин, Николай Лызлов и Юрий Аввакумов, Владимир Плоткин и Борис Бернаскони. Не остались в стороне и всемирно известные Гэри Чанг и Жан-Мишель Вильмотт. Постепенно Пирогово становится и природным заповедником, и собранием качественнейших сооружений.
Повышение роли чувственной стороны существования над ритуальной и прагматической приводит — и так было в истории всегда — к пересмотру отношения к природе. Природа ценится не столько как материальный ресурс, сколько как генератор эмоций и переживаний.