Жители элитных поселков могут отличаться друг от друга так же, как сами поселки. О возможности примерки на себя чужого стиля жизни — фантастическая история Михаила Зыгаря и Владимира Соловьева.
Челл, Пирогово
Проскочить на мигающий желтый не удалось. Какой-то осторожный дурень на старом квадратном Land Rover остановился, когда светофор еще только подумывал, не переключиться ли ему с зеленого. Из-за этого неожиданного маневра я чуть было не въехал в плоский зад этой развалины. Ну надо же быть таким бараном!
Светофор перемигнулся, ряды машин тронулись, и я надавил на газ — захотелось увидеть, что за болван управляет двухсотлетней консервной банкой, которую я чуть не протаранил минуту назад. Мой автомобиль поравнялся с угловатым шедевром английского автопрома, и я увидел через стекло копну рыжих волос. Так и знал, что за рулем баба! Рыжая даже не обернулась на сигнал: гордая. Ну нет, так просто не отвертишься! Я продолжал ехать бок о бок с нею, время от времени нажимая на клаксон. Девушка в Defender явно начала психовать, хотя делала вид, что меня не замечает. Свернула на Осташковское шоссе и попыталась оторваться. Мне стало смешно — ее коробка надрывалась, но не могла выдавить из себя больше чем 90 км/ч. Эх детка, ну ведь никуда тебе не деться! Land Rover свернул влево — на прилегающую к шоссе дорогу, которая через несколько сотен метров уперлась в деревянные ворота с табличкой: "Курорт Пирогово". Подъехав к ним, рыжая из окна своей жестянки чем-то помахала перед носом подбежавшего охранника. Ворота тут же открылись, и жестянка вместе с девкой скрылась за оградой. Я попытался последовать за ними, но охранник решительно преградил мне дорогу. Я приоткрыл окно:
— Пропусти! Мы вместе с этой девушкой.
— Предъявите, пожалуйста, ваш пропуск.
— Старик, ты не расслышал? Я и та девушка, которая только что въехала в эти ворота, вместе.
— Ваш пропуск.
— Ну хочешь денег дам? Скажи сколько.
— Предъяви пропуск или освободи проезд.
Охранник перестал любезничать и что-то быстро пробубнил в рацию. По ту сторону ворот появились сразу несколько фигур в камуфляже. Я развернул машину и, уйдя из поля зрения охраны, припарковался у обочины. Странно, я бывал здесь раньше, но никогда не думал, что охрана — как в Пентагоне. В мой дом в Жуковке и то попасть проще. Интересно, чем там занимается рыжая фанатка престарелых авто?
На следующий день я позвонил в офис, сказал, чтобы не ждали, взял бинокль и снова двинул на Клязьму. На этот раз, чтобы не светиться перед охраной, я остановил машину за перелеском. Прошагав с полкилометра, оказался перед высокой оградой. Выбрав дерево поудобнее и поближе к забору, я вскарабкался на него. М-да... Очевидно, после таких трюков мои Berluti придется выкинуть. С дерева можно было разглядеть происходящее за забором. На ровненьком газоне несколько мужиков играли в гольф. Флажочки, клюшечки, беленькие шарики... Тьфу! Вдалеке виднелся причал и несколько яхт, но рыжая голова нигде не мелькала. Я снова навел бинокль на гольфистов. Стоп! Рожа одного из них показалась очень знакомой. Где я его мог видеть? Пока слезал с дерева, перебрал в голове все тусовки, на которых бывал в последнее время, но увиденное в окуляры лицо упорно не идентифицировалось. Нет, ну видел же я его где-то!
Вспомнил! На выставке в Манеже. Меня туда затащил мой рублевский сосед Макс. Он не любитель искусства и позвал меня в Манеж не картины разглядывать, а девочек поснимать. Так и сказал: пойдем на выставку, а то не терпится проникнуть в прекрасное. Там я этого кадра и видел. Он был с брюнеткой и долго с очень умным видом рассказывал ей что-то про какую-то картину.
И как же этот умник сюда попал?
Челл и Век, Манеж
Я спрыгнул с Вожака, потрепал его по гриве и отдал Жылдызбеку поводья. Вожак, как всегда, когда я уделяю ему мало внимания, пристально смотрел на меня своими черными глазами. Обиделся.
— Вы сегодня скоро. Завтра придете, да? Как обычно, да? — скороговоркой спрашивал меня Жылдызбек. Я кивнул.
— Ну пойдем, пойдем, давай, пойдем мой хороший.
Это конюх обращался уже к Вожаку. Конь упирался, продолжая упрямо глядеть на меня.
— Ну ладно, ладно, не сердись. Мне надо уехать, обещал.
Я попрощался с конем и пошел переодеваться. Ехать в центр не очень хотелось, но я и правда обещал, хотя пришлось перепланировать весь уикенд. Конечно, приемы я не люблю, но на такой можно и сходить — гарантированно встретишь всех чиновников, с которыми приходится вести дела.
Прием был в Манеже. Чтобы туда подъехать, пришлось ехать не по центральному туннелю, а верхом — по Лубянке и Моховой. К счастью, центр в целях безопасности перекрыли, на Моховую пропускали только по приглашениям, поэтому внутри Садового машин было не так много.
Праздник начинался еще на площади. Миновав фонтаны, я прошел внутрь, на ходу кивая знакомым. Министры, писатели, политики, спортсмены. Взял бокал с минералкой и пошел в обход. В какой-то момент я заметил на себе пристальный взгляд. Оглянулся — на меня почти в упор смотрел самоуверенный тип в Brioni, с зажатой в зубах сигарой.
— Узнаешь? — сквозь ухмылку спросил он.
Я вроде узнал. Точно, где-то виделись. Общие знакомые, вечеринки, может, пересекались где-нибудь за границей? У него еще странное имя.
— Он самый. Челл. Ну, Челлубей. Для друзей — Челл.
Я уже собирался сделать вид, что у меня звонит телефон, но стало любопытно. Он слишком явно меня рассматривал, будто изучал диковинное животное и пытался что-то понять.
— А ты ведь это... не на Рублевке живешь, да?
Вопрос затерялся среди прочих и был произнесен как-то особенно равнодушно.
— Нет, в Пирогове.
Вскинутые брови.
— На Клязьме.
Еще раз. Он предложил выпить. Я чокнулся с ним своей минералкой. Через полчаса мы уже сидели за каким-то столиком. По-прежнему не очень понимая, зачем это делаю, я продолжал отвечать на его глуповатые вопросы.
— Нет, я не понимаю. Объясни мне, правда. Ну гольф. Но скучно же!
— Почему же скучно? К тому же там не только гольф. У меня, например, есть яхта. Спортивная.
— Нет, я не понимаю. Я если хочу на море — на яхте покататься, я еду на море. Все так делают. Если я хочу спортом позаниматься, еду в World Class.
— Ну да, у вас там все так делают.
— У нас? Нет, ты мне скажи, а лошадь тебе зачем?
— У меня конь!
Принесли кофе. Челл потребовал себе виски.
— Я бы на твоем месте умер.
— А я бы на твоем.
— Вот и отлично.
— Точно.
— А давай посмотрим?
— Давай. На что?
Я предложил Челлу правила игры: на выходные меняемся местами; кто первым не выдерживает нового образа жизни — летит на неделю в Монголию. Челл добавил свое условие: перед отлетом проигравший в одиночку выпивает бутылку бурбона. Через полчаса мы поменялись ключами от дома и машинами. Я позвонил домой, чтобы предупредить, что сегодня не приеду, но с человеком, который приедет на моей машине, надо обращаться как со мной. Прислуга была в полном недоумении, но спросонья ничего не переспрашивала. Мы распрощались. Шофер Челла пообещал в целости доставить своего нетрезвого шефа в Пирогово. Я уселся за руль челлубеева "мерса" и поехал по Новому Арбату, сжимая в руке салфетку с нарисованным на ней планом Жуковки, на котором был крестиком обозначен мой новый дом.
Челл, Пирогово
— Доброе утро! Доброе утро! Доброе утро!
Глаза отказывались открываться, но тонкий голос с азиатским акцентом, как заведенный, повторял одно и то же.
— Да умолкни уже, слышу тебя, проснулся.
У изголовья стоял немолодой мужик с подносом. Кажется, киргиз.
— Пажалста, ваша минералка.
Я жадно влил содержимое стакана в пересохшую глотку.
— Ты кто?
— Курманбек. Вставайте. Вожак уже оседлан.
Принимаюсь соображать. Вчерашний день припоминается плохо. Манеж, прием...
— Курамбек, а сколько времени?
— Курманбек я. Девять утра уже. Вожак оседлан. Вставайте.
Мысли все равно путаются. Какой Вожак? Где я? Почему разбудили ни свет ни заря?
— Курунбек, а где это я?
— Кур-ман-бек. Вы у Викентия Петровича в гостях.
Все сложилось. Я вспомнил вчерашнего зануду Века из Манежа и мгновенно взбодрился.
— Ну веди к Вожаку. Только сначала в душ. И одежду бы мне подходящую.
Киргиз показал ванную и гардеробную. Костюмчик наездника был тесноват, и я опасался, как бы куртка не лопнула на спине. Я вышел на крыльцо, Карабек этот следом.
— Сейчас поезжайте прямо, потом повернете налево. Увидите длинное деревянное здание, это и есть конюшня. Остальное вам объяснит Жылдызбек.
Бетонная дорога петляла между деревьями. Сориентироваться было непросто, и несколько раз пришлось останавливаться, чтобы спросить у охранников, как проехать к конюшне. Попетляв минут десять, добрался. Невысокий паренек неприветливо кивнул, исчез в воротах конюшни и через минуту вывел оседланного гнедого коня. Вожак недоверчиво скосил лиловый глаз. Еще с минуту я пытался попасть ногой в стремя.
— Жылдызбек, ну-ка подсади!
Конь мелко дрожал под седлом. Конюх взял Вожака под уздцы, с лязгом прицепил карабин к уздечке и сквозь зубы скомандовал:
— Пшел!
Ох, не навернуться бы с непривычки! На пятом круге у меня закружилась голова.
— Ну все, Жылдызбек, хватит. Буденного из меня не выйдет.
Неприветливый конюх помог спешиться, погладил Вожака и не оглядываясь увел его в конюшню. Не понравился я им. И тому, который дома, тоже. Не поеду туда завтракать. Где-то неподалеку тут был ресторан, я помню, со странным кошачьим названием, кажется, на берегу водохранилища. Конюх объяснил, как проехать.
— Сейчас поезжайте прямо к Завидкину мысу. Там увидите красные домики и причал. Справа получится парковка, а слева — ресторан. Он тоже красный весь, "Кот Дазур" называется.
Народу в ресторане было немного. У круглого камина, похожего на большой иллюминатор, несколько человек пили чай с миндальным, кажется, печеньем. Я сделал заказ и поинтересовался у сидевших за соседним столиком, поиграли ли они уже в гольф или только собираются. Узнав, что партия в гольф еще предстоит, я представился и напросился на игру. Быстро проглотив бифштекс и запив его пивом, я съездил домой переодеться. Когда вернулся, мои новые знакомые Никита и Марк уже разминались на поле для гольфа. На месте мне выдали комплект клюшек и корзину ярко-желтых мячей.
— Челл, ты раньше клюшку в руках держал?
— Справлюсь! Я раньше хоккеем на траве занимался.
— Ну тогда приступим.
Я не спеша установил мяч, выбрал орудие потяжелее, размахнулся и вдарил что есть мочи. Мячик исчез среди деревьев. Никита присвистнул:
— Челл, ты же не кувалдой орудуешь! Смотри. Клюшку нужно держать вот так. Ноги вместе. Замах — удар. Попробуй сам. Ориентир — вон тот флажок. Для начала с отметкой 50 метров.
Вековские туфли для гольфа больно натирали ноги. С двадцать третьего раза мне все же удалось положить мяч метрах в десяти от стометровой отметки.
— Да ты чемпион!
Вот они меня полюбили. Так полюбили, что сказали, что у них сегодня вернисаж и сейчас мы пойдем смотреть на картины. Что делать — пари! Встретились через час уже переодетыми. Выставка художников Виноградова и Дубосарского под названием "Легкость бытия" расположилась возле гигантского ангара для яхт. Повсюду были развешены огромные яркие картины: девушка, поедающая арбуз; высунувшаяся из воды голова ребенка. По мне Шишкин на конфетах лучше рисовал. Среди народа, тусовавшегося у картин, попадались весьма известные люди: музыканты, банкиры, светские персонажи. Вдруг я заметил в толпе рыжую шевелюру. Оба-на! Это же почитательница доисторических машин! Я спешно подозвал Марка.
— Марик, скажи мне, а кто та рыжая девушка?
— Что, приглянулась? Ее Леной звать. Пойдем к павильону для водочных церемоний, туда сейчас все подтянутся.
В обшарпанном сарайчике на сваях народ по очереди черпал водку железными кружками из медного таза и пил. Я зачерпнул и, зажмурясь, опрокинул в себя содержимое кружки. В голове застучали мягкие молоточки. На старые дрожжи мгновенно развезло. Кто-то сзади легонько хлопнул меня по плечу. Я обернулся и увидел Никиту. Рядом с ним стояла рыжая девушка.
— Лена, знакомься. Это Челлубей.
Девушка молча смерила меня взглядом.
— Я вижу, вы здесь в первый раз. Ну и как вам в Пирогове?
— Н-ничего. Не хочешь п-пройтись к пристани?
— Пойдемте.
Мы дошли до причала.
— Это все Ухтыбухта,— объясняла мне Лена.— Эти вот яхты называются "драконы".
— Лен, а что это за кабинки там?
— Это гостевые домики.
— А пойдем-ка туда погостим.
Я обнял девушку за талию и попытался увлечь за собой. Но она ловко вывернулась и сбежала с причала. Я попытался догнать, но больно ушибся об один из чугунных кнехтов, похожих на человеческую задницу. Мать твою! Больно! Да за кого они все тут меня держат! Расталкивая гуляющий народ, я побрел к конюшне. Жылдызбека в ней не оказалось. Я отыскал стойло с надписью "Вожак", отпер дверь и вошел. Конь отпрянул от меня и отрывисто заржал. Тихо, Вожак! Тихо! Я — хозяин. Я вывел неоседланного гнедого из конюшни. Конь нервно гарцевал и мотал головой. Тпру, Вожак! Я попытался вскарабкаться на коня, но раз за разом соскальзывал с гладкой спины. В конце концов, уцепившись за гриву, я вскинул себя на Вожака. В этот момент он заржал, встал на дыбы и резко взбрыкнул.
Я очнулся оттого, что мне в лицо плеснули водой. Надо мной стоял конюх с пустым ведром.
— Ну зачем пошел к коню, а? Пьяный ведь, да? Зачем пошел, а?
Век, Рублевка
Я по привычке проснулся в восемь и поначалу не сразу сообразил, что нахожусь в доме Челла. Поняв, что спешить некуда, некоторое время провалялся в огромной постели с черными шелковыми простынями. Заснуть не удалось, и я принялся осматривать огромный незнакомый дом. Некоторые комнаты были стилизованы под старину — массивная деревянная мебель, картины, огромные зеркала, а некоторые, судя по всему, отделывали какие-то ультрамодные дизайнеры. Прислуги нигде не было — очевидно, здесь принято начинать день позже. Я вышел на балкон. На приусадебном участке традиционный набор — газон, фонтан, бассейн. По периметру особняк был окружен высоким забором из красного кирпича.
Стоя под душем, я размышлял, продолжать ли игру, придуманную пятничным вечером. А почему нет? Экстремально. Забавно. Пожить день другим человеком! Но он-то где сейчас? Что он сделает с моим домом?
Я выскочил из ванной и набрал домашний номер.
— Добрый день. Да, с вашим гостем все хорошо. Да, встал давно. Ушел играть в гольф.
Ну и дела!
Надев халат, я вышел из спальни. Щупленькая горничная спросила, когда подавать завтрак. Вышел к бассейну, но плавать не хотелось. Садовник обернулся и, оставив работу, подкатил ко мне многоэтажный столик с напитками и сигаретами. Я лег в шезлонг и, самому себе на удивление, закурил. Минут через десять горничная принесла завтрак.
— Братан, ты готов? — через садик прямо ко мне шел блондин в розовой рубашке.— Э-э-э... Здорово! Я Иван. Ты тут один? Где Челл?
— Да. Челла нет. Он в отъезде. Я сегодня за него,— тщательно подбирая слова, начал объяснять я.
Розовая рубашка как будто не удивилась.
— Ну здорово! Гоняться поедешь? Давай, ждем.
Я выбрал из гардероба Челла что-то с наименее бросающимися в глаза логотипами и уже через полчаса ехал на своем — теперь уже своем — Mercedes вслед за точно таким же "мерсом" Ивана. Субботним днем Рублевка была почти свободна, почти все пользовались платным дублером или туннелем. Где гоняются мои новые друзья, я понял довольно скоро: мы ехали в направлении гоночной трассы, которую лет десять назад построили для "Формулы-1". После того как шесть лет назад мировая "Формула" обанкротилась из-за европейских запретов на рекламу и протестов экологов, Grand Prix Russia проводить перестали, а чемпионат России только набирал обороты, до финального этапа Grand Prix Rublevka оставалось полтора месяца. Поэтому сейчас трасса круглосуточно арендовалась местными лихачами.
— Вася, Георг, Димон. Это... а-а-а...— розовая рубашка выскочила из машины и начала представлять меня курившим на лужайке обладателям трех "мерсов" (два черных, один серебристый, у розовой рубашки — зеленый).
— Викентий. Можно Век.
— Викентий сегодня за Челла. Ну, парни, по коням?
Я вздрогнул. Где там мой Вожак?
Оказалось, что у троих из нас болиды Ferrari, а у Георга и розовой рубашки — Renault. Обслуживающие трассу таджики засуетились вокруг машин.
— Сначала пробный круг, потом еще два разминочных, потом по-серьезному,— объясняла мне розовая рубашка, натягивая комбинезон гонщика.— Вот твой шкафчик.
Мы вышли к старту. Метрах в пятидесяти от нас стояли пять девушек — четыре блондинки и шатенка. Три из них разговаривали по мобильному. Парни помахали им и полезли по машинам. Я тоже.
В тесном чреве болида мой мозг вдруг возроптал. Что со мной происходит? Я вообще где? Мои товарищи стартовали. Я сплю? Отличный, конечно, экспириенс, но немного бредовый. Ко мне подбежал мой таджик, схватившись за голову руками.
Вообще-то я люблю скорость. Например, скользить по льду зимой на буере в Пирогове. Но сидеть за рулем болида раньше не приходилось. Я вылез из машины, попросил у него сигарету. Он начал быстро рассказывать мне, как управляться с "конем".
Пролетев круг, парни вылезли из болидов и стали махать девушкам.
— Видишь Алису? — прошептал мне Вася.— Ну та, которая по телефону трещит. Она за тебя болеет, понял?
Он широко улыбнулся и стал хлопать меня по плечу.
После гонки мы кинули свои комбинезоны таджикам. Девушки уже уехали. Догоним их в клубе. Рассевшись по "мерсам", мы отправились в Москву. Я снова набрал домашний номер.
— Да-да. Все прекрасно. Ваш гость пошел на выставку. Вы будете к ужину? Очень жаль, всего доброго.
Кутузовский был перекрыт. Я долго рылся в бардачке Челла. Не найдя никакой приличной музыки, включил радио. Сначала мы приехали в Vogue-кафе — чтобы начать, как объяснили мне товарищи. Они шумно обсуждали гонку, несколько раз назвали меня Челлом и еще раз — Егором. Пару раз парни, весело щелкая себя по носу, выходили в туалет. Возвращались, взбодрившись. На третий раз я пошел с ними. Блондинки так и не появились. Потом мы разделились. Я, Георг и Димон поехали в старый "Марио", а Вася и розовая рубашка — в "Новую галерею". В Night Flight я снова встретил Васю, но потерял из виду Георга. Потом они куда-то уехали искать девиц, а я с Игорем, Данилой и Артуром (кто это?) поехал, кажется, в "Осень".
Около входа я столкнулся с рыжеволосой девушкой — она уже выходила из клуба.
— Вы уже?
— Да, я уже. И вы, кажется, тоже уже,— рассмеялась она.
— Нет, я только-только.
Вдруг очень захотелось произвести на нее впечатление. Самым подходящим словом почему-то оказалось "пойдем".
Я сжал ее руку. Помявшись, она решила вернуться назад, в клуб.
— Спорим, вы никогда не угадаете, кто я? — начал я.
— Спорим, вы тоже не угадаете, кто я? — улыбнулась она.
— Нет, точно-точно. Я вообще в этом месте впервые.
— Вы? Нет, это я здесь впервые. Меня подруги позвали, но я их так и не нашла почему-то.
— Угадайте, где я живу.
— В Химках,— расхохоталась девушка.
— Не-е-ет. Ладно, я угадаю, как вас зовут.
— Нет, не угадаете. Лена.
Мы долго танцевали. Она ничего не угадала. Даже и не пыталась. Я тоже — она только смеялась в ответ на мои вопросы.
— Поедем ко мне? — вдруг спросил я.
— Не-а. Я ведь не угадала, куда именно.
— Да ладно, я прощаю.
Я потащил ее за локоть к выходу. В тот же момент меня за локоть поволок Димон.
— Э-э-э, братан. Вот ты, пойдем, я нашел. Есть тема. Да оставь же ты ее!
Я на секунду отпустил Лену и не раздумывая всадил кулак ему в живот, словно сделал прицельный удар клюшкой для гольфа. Потом еще что-то происходило. Кто-то дрался. Я вроде бы тоже. Лену я так и не нашел. Из клуба я поехал домой — в Пирогово.
Челл и Век, возвращение
На следующий день Век и Челл договорились встретиться в "Пушке". Они почти одновременно подкатили к ресторану на Пушкинской, однако не стали заходить в заведение, а, молча выйдя из автомобилей и не глядя друг другу в глаза, обменялись ключами, пожали руки и разъехались. О пари никто не вспомнил.
Век летел по МКАД, выжимая из своей машины все лошадиные силы. Поворот на Осташковское, еще поворот, и автомобиль как вкопанный остановился у въезда в Пирогово. Никто из охраны даже не вышел. Ворота бесшумно открылись, и Век пулей промчался к конюшне.
— Вожачок, миленький, ну как ты без меня? — молодой человек обнял животное за шею. Конь стриг ушами и пританцовывал.
Челл въехал во двор своего дома и загнал Mercedes в подземный гараж своего особняка. Секунду подумал и набрал номер.
— Димон, здорово. Давай сегодня все ко мне. Что значит когда? Сейчас собирай всех — и ко мне. Ну и девчонок, понятно. Будем париться!