Женоненавистнический триллер "Плетеный человек" (The Wicker Man) переосмысливает одноименный английский фильм 1973 года, где герой-христианин попадал в зловещее поселение с языческими ритуалами. В ремейке режиссер Нил Лабьют меняет религиозно-философскую составляющую на гендерную и отдает доверчивого простака в исполнении Николаса Кейджа на растерзание коварным бабам. Стыд за свой пол вынесла с просмотра ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Герой Кейджа, патрульный полицейский, рекомендуется как чрезвычайный гуманист с первых же кадров, когда, даже не притормозив свой мотоцикл, на полном ходу он подбирает куклу, выброшенную из окна впереди идущей машины. Догнав автомобиль, он обнаруживает там женщину с надутой девчонкой, которая, получив куклу обратно, тут же снова злобно вышвыривает ее в окно, и герой кротко отправляется подбирать ее со словами: "Ничего, я подберу, у нас такая работа". Неизвестно, насколько могла бы затянуться процедура выкидывания и подбирания многострадальной куклы, если бы мама с дочей внезапно не взорвались в своей машине, которая нигде не была зарегистрирована, так что выяснить, кто они такие, откуда и куда ехали, не представляется возможным.
Девочка с косичками и в красной кофточке, к которой герой тщетно тянулся сквозь разбитое стекло, собираясь вытащить ее из огня, порыв его не поняла, из машины вылезать не стала, а вместо этого стала ему повсюду мерещиться почем зря. В том числе и на фотографии, приложенной к письму от его бывшей невесты, которая много лет назад его кинула, а теперь вот, как ни в чем не бывало, приглашает его поискать свою пропавшую без вести дочурку. Герой снова проявляет никому не нужные рыцарские замашки и оказывается на отдаленном острове в штате Вашингтон, населенном старыми фуриями в вязаных кофтах с неопрятно распущенными седыми космами.
Попадаются здесь изредка и мужчины, однако они все молчат в тряпочку и занимаются преимущественно переноской тяжестей, в частности огромных холщовых мешков, в которых что-то ворочается, а снизу просачиваются капли крови. Если присовокупить к этому повсеместно шныряющих пчел, на которых у героя аллергия, становится сразу ясно, что нужно поскорее бежать обратно на тот же гидроплан, который его доставил, и сваливать, даже не взглянув на бывшую невесту — еще довольно молодую на общем фоне красотку с глазами, губами и кудрями. Но, видимо, незадачливого жениха, до сих пор переживающего эту любовную драму, сгубило любопытство и желание поддеть бывшую: "А колечко-то, мол, обручальное, могла бы и вернуть". Возвращать она его не собирается, а собирается носить на цепочке и по-прежнему морочить мужику голову, не давая ему полной информации для поисков ребенка, существование которого обитательницы острова отрицают в принципе, хотя и фамилия в классном журнале осталась вычеркнутая, и красная кофточка с инициалами плавает в колодце. Все это несколько напоминает популярный рассказ Аверченко про женское вранье, не имеющее другой цели и смысла, кроме собственно вранья как такового.
Будучи припертыми к стенке, островные селянки нагло смотрят на представителя закона и с необъяснимым чувством превосходства изрекают что-нибудь глубокомысленное типа: "Вас влекут возвышенные, но недостижимые идеалы — это типично для мужчин". Расшифровывается это как традиционный упрек, что мужчины только на диване с газетой лежать горазды, а женщины все вынуждены делать сами: поселение в "Плетеном человеке" устроено по принципу улья во главе с пожилой пчеломаткой, мужики в этой иерархии — трутни, нужные только для размножения, а бабы все как одна — трудовые пчелки, озабоченные исключительно урожайностью меда, которая в прошлом году упала до небывало низкой отметки, потому что богине плодородия недодали человеческих жертв. Отведав остатков местного медку с травами, герой узнает на собственной шкуре смысл пословицы "Любишь медок — люби и холодок". Хотя слово "холодок", наверное, не очень уместно в ситуации, когда тебя поджаривают, подвесив за ноги к верхушке гигантского плетеного чучела, как раз и давшего название этому фильму, после которого следует ожидать новый всплеск гомосексуализма.